Зачем, спросите, храмам имущество? Ну, жрецы спонсировали
обучение не слишком широких, но всё же масс грамоте – именно за их
счёт был банкет для бедных, которым вдалбливали в подкорку самое
нужное. За деньги храма возводили постройки общественного толка
вроде тех же купален, частично спонсировали армию и стражу,
помогали сирым и убогим, в конце-то концов!
Последнее Клеон, сын Трояна так вообще на себе прочувствовал:
вряд ли в моём случае храм ничуть не потратился, разгребая его-мои
проблемы. Иначе отстали бы от меня на такой срок, ага, разбежались
прям.
А ещё жрецы жили не абы где, а на своей горе, и не только «по
рабочим дням», а с посвящения и до самой кончины. Даже личных вещей
у них почти что не было, и жизнь они проживали в служении богам. С
учётом существования загробной жизни – сделка в целом может быть
даже выгодной. Какая в таких условиях страсть до денег, какая
готовность что угодно сделать за кошель серебра, если можно
нарваться и попасть на суд к своему покровителю, с обязательно
хреновым для тебя итогом?
Ну а свою версию ночных событий, конечно же, без моего в них
участия, я в голове сформировал. Не видел, не слышал, пришёл
перебравши вина, освежился и уснул. Это если меня вообще опрашивать
будут: реципиент был не особенно сведущ в этом вопросе, а я, по
понятным причинам, ничего разузнать просто не успел с момента
своего в этом мире появления.
Но что-то мне подсказывало, что расследования тут ведутся по
тому же принципу, по которому в черте полиса защищают одну семью от
другой. Никак, нахрен, не ведутся, если шестерни механизма серебром
не смазать!
За такими мыслями меня и сморило, погрузив в глубокий и
спокойный сон.
«Нет ничего невозможного для того,
кто будет стараться».
(с) Плутарх, Сравнительные
жизнеописания.
Ставни я на ночь глядя не закрыл, как должно, так что лучик
солнца золотого вновь разбудил меня, начав требовательно подпекать
веко.
Продрых я столько, что и сам удивился: часов восемь навскидку. В
первый день в новом мире я ещё списал это на необходимость
адаптироваться к телу, но оказалось, что я в нём себя ощущаю как в
родном, если не лучше.
Значит, это просто молодой тушке хочется спать больше, чем
старой.
Вроде бы и логично, но что-то я в первой молодости не помню за
собой такого уж желания надавить на подушку. Хотя тут и подушки-то
нет – так, сено одно в мешке из-под картошки, которой тут не
водится.