– Сколько лет Мур? – Первый ее вопрос Петера и в самом деле
удивил, судя по чуть дрогнувшей ладони, продолжавшей ненавязчиво
накрывать ее руку. – Чуть больше пятидесяти, так? Занятно, что
примерно в то же время – полвека назад, сильная механика, до этого
считавшаяся ремеслом одиночек, вдруг начинает превращаться в
отрасль, сулящую миллионы. И страшно важную для безопасности
государств – в целом, так сказать. Вот две империи тогда за них и
сцепились, аж перья полетели.
– Щепки, – неожиданно откликнулся Петер, и Майя не стала
повторять про «не перебивай». Особенно, когда почувствовала ее
пальцы уже не лежат на полу, а стиснуты так, что захотелось шипеть
от боли.
– Ну или так, да. – Шипеть не пришлось – опомнились и отпустили
ее быстро. – Досталось, если подумать, всем – в той или иной мере.
Но прежде всего непосредственным участникам. Россия, например, чуть
не лишилась правящей династии, а Сведия… Интересно, ты когда-нибудь
слышал фамилию Скутвальсон?
Пальцы опять захотелось спасать. Виртуал виртуалом, но даже
здешней ее проекции оказалось здорово больно, когда их снова
стиснули. Удержалась, потому что терять такую обратную связь не
хотелось категорически.
– Известный тогда был персонаж, – продолжила она, словно не
заметив боли. – Дипломат, политик… Меценат даже, если так можно
сказать – сам себя он им точно считал. Сгинул, говорят, где-то на
Российских просторах во время тогдашней заварушки, им же по большей
части и устроенной. Но перед тем многое успел вывезти к себе в
страну. И многих. Кое-что с концами, но кое-что потом удалось
вернуть – через его дочь. Лично будущий глава службы безопасности
империи тогда этим занимался – господин Чадаров. Сергей
Владимирович. Тоже, наверное, никогда про такого не слышал? Это
было одно из первых его серьезных дел, здорово поспособствовавших
стремительному карьерному росту.
И вдруг резко припечатала, рассчитывая на вполне определенный
эффект:
– У Мур его глаза. Хоть это ты знаешь? А вот цветом твои больше
похожи, у нее все-таки посветлей.
– Я бы лучше послушал, откуда подобные сведения у тебя? – голос
Петера звучал нарочито ровно. Да и над пальцами ее перестали,
наконец, издеваться, выпустив на волю.
– Про глаза? – не удержалась она.
– Про его тогдашнюю связь с дочерью Скутвальсона! –
категорически не приняли этот ее тон.