Башню Баннермист мы зачистили в первую очередь. Очень уж она мне
не нравилась. Удобное место для засады. Да и невелика была эта
башня, обычная придорожная.
Затем мы занялись зачисткой гор. Там обнаружилось больше десятка
разбойничьих лагерей, пещер и тому подобного. Я методично и
кропотливо вычищал их до последнего разбойника. Часто мы
вылавливали языков. Мне, как целителю, приходилось пытать их лично.
Финну и Хроки я приказал присутствовать.
Пацанов с души воротило от того, что я делал. Но я научил их
абстрагироваться. Дело не в том, что ты хочешь причинить человеку
боль. Дело в том, что этот человек - твой враг. Это разбойник,
который грабит, убивает и насилует. А еще у него в голове есть
информация о том, где его лагерь, где лагери других банд и всякое
такое. Информацию необходимо добыть любой ценой. Это важно для
того, чтобы не терять время зря. Когда они станут военными, им
придется хлебнуть немало таких ситуаций. Стоило ли оно того? Я не
знал. Но этот мир жесток. Нужно обладать силой и уметь вовремя
откинуть сантименты, чтобы действовать жестко, но результативно.
Можно было, конечно, строить из себя добряка и стараться подавать
такой пример своим детям, но я знал, что у меня не получится.
Слишком я беспокоился о том, что их ждет.
Я чувствовал, что это спокойствие продлится недолго. Нужно было
укрепить позиции.
Крепости мы пока, по соглашению с Эриком, обходили стороной.
Крепость Треснувший Бивень, форт Нойград, тот же Хелген и прочие
были плотно заняты наиболее успешными шайками бандитов. Выбить их
было непросто - но это только полдела. Нужно было еще иметь
достаточно солдат, чтобы обосноваться в точке и удержать ее.
Бандиты сто процентов решат захватить тот же форт обратно. Это
слишком удобное место. Наших сил для таких дел было пока
недостаточно. Особенно после той резни.
Прежний ярл не только не противостоял бандитам, хуже того - они
плодились с его царского дозволения. Он брал с них мзду.
Накопленные таким образом богатства он пускал на развлечения. Самые
быстрые скакуны, самые лучшие охотничьи собаки, самые красивые
женщины, самые изысканные деликатесы. А Фолкрит меж тем превращался
не то что в бледную тень себя прежнего (оный процесс начался еще
после Кризиса Обливиона), он медленно и верно разрушался. Даже
приданое Дагни, которое дал за ней Балгруф, этот мот уговорил
неизвестно куда.