— Ч-что? Это… шутка…
А потом я внимательно посмотрела на разлучницу. И когда
заподозрила самое страшное, та улыбнулась. Широко оскалилась,
демонстрируя ровный ряд белоснежных зубов и клыков как... как... у
драконов.
Передо мной была драконица.
И судя по золотистым глазам, чистокровная. Ладная стройная
фигура. Красивая идеальная внешность. Узкое лицо, тонкие алые губы,
длинные рыжие волосы. Её дорогая одежда, что валялась по квартире
моего жениха, говорила о высоком статусе любовницы.
— Как она попала сюда, Герман? — задала я свой вопрос. —
Драконам сюда нельзя. Они же... они наши... враги.
— Вот видишь, Герман, отрезать ей язык единственный выход для
нас, — пропела эта змея.
— Она всё равно сможет написать об этом, — как ни в чем не
бывало, подметил мой жених. А меня тряхнуло. Он рассуждал об этом
так легко.
Они вообще здоровы?
— Моя сестра этого так не оставит! — закричала я и начала
сопротивляться.
— У неё и так проблем полно, а после сегодняшнего дня я ей их
дополнительно обеспечу. А еще передам, что не смог удержаться от
счастья и обручился с тобой прямо сегодня.
— Она не поверит!
— Мое нетерпение и так заметно. А твоя сестра намного старше
тебя и поймет, как сложно мужчине хранить целибат годами.
— Ты его и не хранил, — процедила я.
— Но она же об этом не знает. — И потом он прикусил мне мочку
уха. То, что мне нравилось раньше, как самая откроенная ласка между
нами, ввергло меня в шок.
Я замерла.
Закаменела.
А потом Герман дотронулся до моей груди и сжал её. А рыжая тварь
смотрела и смаковала.
Извращенцы!
Я лягнула Германа, жалея, что надела белую удобную обувь без
каблуков под костюм. Нужно было быть во всеоружии и надеть такие же
убийственные шпильки.
Я наступила на его босую ногу, он ругнулся, но не выпустил
меня.
— А знаешь, может, и руки ей отрезать. Замечательная выйдет
жена, — и рыжая расхохоталась как безумная.
Я забилась пойманной птицей с новой силой.
— Мы обручимся, и я просто дам ей зелье забвения.
— Как скучно, милый, — с презрением протянула Вариса.
А потом Герман поволок меня в гостевую комнату и толкнул внутрь.
Я упала на попу, но быстро поднялась с места и заколотила в
закрытую дверь.
— Выпусти! Слышишь! Выпусти меня!
И уже шепотом:
— Только не зелье, только не оно.
Как дипломированный зельевар, я знала, что это будет конец. Оно
запрещено, но мысль, что Герман блефует, даже не возникла.