Считаных секунд мне хватило, чтобы открыть висячий замок, залететь
на веранду и захлопнуть дверь за собой. Снаружи в дверь ударило
нечто тяжелое, царапнуло когтями, рыкнуло… и стихло. Ни лая, ни
рычания больше я не услышал. Ругал на чём свет стоит бабку за то,
что она не предупредила о непривязанной собаке.
Немного подождав, прошёл по полутёмному коридору в дом, заметив
завешенные иконы и зеркала. На шкафу увидел старинную керосиновую
лампу с запыленной стеклянной колбой.
«Отличная находка», — с радостью подумал я, моментально забыв о
нападении собаки. Пополнение коллекции всегда поднимало мне
настроение. Окна зала и ещё одной комнаты выходили на улицу, через
палисадник с кустами малины и старыми яблонями. В принципе,
миновать собаку можно было, если выпрыгнуть в окно и перелезть
через заборчик.
Эта мысль успокоила меня, и я продолжил осмотр комнат. С
пожелтевших настенных фотографий на меня строго смотрели, очевидно,
несколько моих дальних родственников. Среди них был симпатичный
парень в военной форме царской России, с георгиевскими крестами на
груди. Я удивился, как же сильно он похож на меня. Такие же черты
лица, надбровные дуги и другие неуловимые сходства. Я даже пошёл и
посмотрел на себя в зеркало, сдернув с него грязную тряпку.
Точно похож! Как две капли воды! Я снял фото со стены, чтобы
посмотреть обратную сторону потерявшей цвета фотографии.
«Киреев Максим Викторович, 1888–1915», — гласила надпись тушью
на обороте фото.
«Мне столько лет сейчас, как было ему, — посчитал я, и мне стало не
по себе. — Хорошо, хоть не полный тёзка».
Неприятный холодок пробежал по моей спине. Неудивительно —
несмотря на летнюю жару в доме было прохладно. Откуда-то потянуло
сквозняком, я почувствовал его дуновение. За советским бежевым
буфетом, стоящим, как мне показалось, не на своем месте, я
обнаружил забитую гвоздями дверь в кладовку. Пришлось вспоминать
план дома из принесённого мне курьером конверта, который остался
лежать в машине. Готов поклясться, что не было там кладовки. Первая
попытка выломать дверь успехом не увенчалась. Зато нашёл на веранде
гвоздодёр и с его помощью вытащил большую часть гвоздей, предвкушая
добычу… Вдруг у бабушки там швейная машинка «Зингер» или ещё
что-нибудь ценное?
Давно я не занимался физическим трудом. Вытаскивая, наверное,
тридцатый гвоздь, я выбился из сил, как будто каждый гвоздь
цеплялся за дерево дверной рамы и загибался с обратной стороны.
Решил передохнуть и наметил для отдыха потёртый диван, прихватив с
полки альбом со старыми фотографиями. Накидав под спину подушек из
шкафа и удобно устроившись, я переворачивал страницы, разглядывая
лица людей прошлого века. Никто из них не улыбался. Нашел
фотографию молодого деда, в обнимку с бабушкой, в доме которой я
сейчас находился. Дед был точно мой, но женщина рядом с ним была
мне незнакома. Ещё одна тайная страница прошлого. Любопытно.