и хозяина без тапочек домашних.
Нарисуй прощание уюта.
Всё как сон, ещё бы и разуться.
Всё как стон, и ангелы клянутся.
Никогда не опускаться сверху.
За городом потянется свеча,
и самой страшной тенью отразится.
Ей надо жить, ей надо с чем-то слиться.
Ей одиноко без тебя, душа.
На фоне улетающего шара.
Ты так чиста, как ангел во плоти.
Открой глаза, и к небесам взлети.
За лёгким проявлением тумана,
покажутся небесные цвета.
Затем луна, а после ночи солнце.
Ты так добра несчастная Гала,
к потухшим звёздам.
Мерцанием, похоже, гениально.
Как отраженье слов, и акварелей.
Соединяя руки, и свирели,
в одно большое звёздное пространство.
* * *
Промчится ночь последней электричкой.
Я не дождусь единственную в мире.
Приду домой, и в маленькой квартире.
Услышу крики пьяной истерички.
Зажгу камин, и постучатся в двери.
Войдут шаги процокав каблуками.
И я скажу: «простите, что не с вами
нас на любовь миры благословили.
Начнётся день за окнами, играя.
Наполнит мир своим теплом, и светом.
Я закурю устало сигарету.
И стрелки час, лениво отсчитаёт.
1.
Уехал, чемоданы бросив.
Остались здесь лакеи, и дома.
На главных улицах слоны, и мишура.
И год назад не признанный Иосиф.
Бродил по узким переулкам Рима.
Заглядывал в пустые кабачки.
Вот здесь стоял, а здесь снимал очки.
В нём было всё, как мир неповторимо.
2.
В общем, проездом, но не об этом речь.
Принимают вычурно, и даже сухо.
Повсюду играет национальная музыка,
звучит иностранная речь.
Не привычно, и режет ухо.
На площади шум, и гам
карнавальное шествие.
Прогуливаются молодые, красивые женщины
тут, и там. Около отеля автомобильное происшествие.
Утро, туман. Просыпаюсь, открываю веки.
С удивлением выглядываю в окно, смотрю город.
Мимо проходят иностранные туристы:
Немцы, французы, греки.
Тепло, весна скоро.
Руки белые, словно лебеди.
Будто ангелы машут крыльями.
Прикасаются всё к окружности,
отрываются от неверия.
Ах, насмешники, ой угрюмые.
Ой, шуты всё рыдали босые.
Бабы хлеб пекли в избах рубленных.
Девки косы плели, да всё русые.
А вода-слеза чище голоса.
Да в сенях коса, о да вострая.
А к реке пойдёшь, словно по небу.
Свой подол макнёшь, подпоясаясь.
В сердце тишь, да блажь, в сердце верушка.
Очи синие Лизаветушка.
В очаге твоём угли теплятся.
На столах давно, уже скатерти.
Ах, помощница, да у матери.