– Эмиль, как я рад, что ты вернулся. Почему не сообщил, когда приедешь? Устал с дороги? Ты поел? Ты до сентября?
– Каникулы длинные, думаю, до начала учебного года, – ответил я.
– Это отлично.
Я не помнил отца таким довольным и счастливым.
После ужина мы расположились в саду, я рассказывал ему, как прошёл первый учебный год. Отец тоже был выпускником Сеченовской академии, ему было интересно, как с тех пор изменилась Москва, помогли ли мне его друзья. Он сидел в неудобной позе, но внимательно слушал меня, иногда останавливал, просил, чтобы я начал говорить заново и медленно. Вечер прошёл. Из всех углов часы разнообразных систем мелодично пробили двенадцать. Отец потянулся и встал.
– Пора спать, завтра на работу, – похлопал отец меня по плечу, – а ты с дороги отдохни. Завтра продолжим.
Все последующие недели каждый вечер отец просил меня рассказать о чём-то новом, о чём я ещё не успел рассказать.
С друзьями я не встречался, целыми днями читал книги, ел, пил чай и отдыхал. Немного поправился. Каникулы быстро закончились.
Провожая меня с терпеливым сожалением на лице, отец сказал:
– Вчера здравствуй, сегодня прощай. Надеюсь, ты очень хорошо отдохнул и теперь полон сил. Учись.
Он обнял меня, прижал к себе, потом, отпустив, произнёс:
– Ну что, пусть Бог ведёт тебя, доедешь, позвони. Буду волноваться…
Бакинский вокзал в этот августовский вечер, залитый косыми лучами солнца, пробивающимися сквозь окна, успокоил мою душу. Внутри снова бродил страх перед Москвой. Поставив чемодан в купе, я отправился в вагон-ресторан. Заказал чаю, и в это время поезд тронулся.
В Москве я созвонился с Романом. Он мне сообщил, что сломал косточку в лодыжке, такую малюсенькую, что у неё даже нет названия. Ему сделали просвечивание и велели целый месяц держать ногу кверху. И полетели все его летние планы, и он просто вне себя от огорчения. Но есть хорошая новость: через три дня ему уже можно будет ходить.
Мы встретились с Романом через неделю, он подъехал ко мне на своей машине и мы решили покататься по ночной Москве и поужинать в ресторане его близкого родственника. Он потянулся к ящику на переднем щитке за пачкой сигарет и достал его:
– Прикури для меня.
Ко мне впервые в жизни обратились с такой просьбой, я прикурил и мне понравилось.
– Спасибо, ты настоящий друг.