— Но этого мало, — продолжил профессор. — Нужно подкрепить
аргументы практическими доказательствами. Я предлагаю провести
прямо сейчас несколько экспериментов с вашими образцами. Покажем
реальные преимущества вашей нефти для производства специальных
топлив.
Он достал из шкафа крошечный стеклянный аппарат, напоминающий
миниатюрную ректификационную колонну.
— Это мое последнее изобретение. Лабораторная установка для
каталитического крекинга. Она позволяет моделировать промышленный
процесс переработки в миниатюре.
Следующий час мы провели в основном помещении лаборатории,
проводя серию экспериментов. Профессор работал с удивительной
точностью и скоростью. Его руки, иссеченные морщинами и пятнами от
химических реактивов, двигались с уверенностью опытного
хирурга.
На одной из колб я заметил свежую этикетку с грифом «СОВ.
СЕКРЕТНО».
— Что это? — тихо спросил я.
Ипатьев бросил быстрый взгляд по сторонам.
— Работа для авиационной промышленности, — шепнул он. —
Высокооктановый бензин для новых двигателей. Ваша нефть, кстати,
идеально подходит для этой цели после соответствующей
обработки.
К концу экспериментов мы получили несколько пробирок с
различными фракциями, полученными из нашей нефти. Профессор
аккуратно запечатал их и подписал.
— Вот, — он протянул мне коробочку с образцами. — Здесь
документальное доказательство ценности вашей технологии. В первой
пробирке – авиационный бензин с октановым числом девяносто, во
второй – специальное дизельное топливо для танковых двигателей, в
третьей – пиролизная смола, исходное сырье для синтетического
каучука.
Я аккуратно убрал пробирки в портфель.
— Спасибо, Владимир Николаевич. Это неоценимая помощь.
Профессор снял пенсне и устало протер глаза.
— Ваше дело правое, Леонид Иванович. Мы открываем новую страницу
в отечественной нефтехимии. Иногда мне кажется, что настоящая
промышленная химия в нашей стране только начинается.
Он помолчал, затем тихо добавил:
— Однако будьте крайне осторожны. Времена изменились. Наука все
больше политизируется. Многих из моих коллег уже... нет с нами.
— Я слышал, что и у вас были неприятности, — осторожно заметил
я.
Тень пробежала по лицу профессора.
— Были беседы, да, — он нервно поправил манжету. —
Интересовались моими связями с германскими коллегами. И странные
вопросы задавали. Мол, почему мои исследования каталитического
крекинга так похожи на работы компании Standard Oil. Намекали на
шпионаж.