Я понимающе кивнул. В нынешней атмосфере любой международный
научный контакт мог стать поводом для подозрений.
— Что вы планируете дальше? — спросил профессор, меняя тему.
— Завтра встречаюсь с представителем военного ведомства. Нужно
заручиться поддержкой оборонщиков. Затем попытаюсь добиться
аудиенции у Орджоникидзе.
Ипатьев задумчиво покачал головой.
— С Серго непросто встретиться в нынешней обстановке. Но если
удастся, то у вас хороший шанс. Он ценит практические результаты и
технический прогресс.
Профессор посмотрел на часы и вздохнул:
— Мне пора на лекцию. А вам, Леонид Иванович, я бы рекомендовал
не задерживаться в академии. Здесь многие двери имеют глаза и
уши.
Мы попрощались у выхода из лаборатории. Профессор выглядел
усталым, но в его глазах по-прежнему светился живой огонь научного
поиска.
— Держитесь, Владимир Николаевич, — сказал я на прощание.
— И вы держитесь, — он крепко пожал мою руку. — Наше дело
правое. Наука в конечном счете побеждает любую политику. Пришлите
мне телеграмму о результатах заседания комиссии.
— Обязательно.
Я вышел из здания академии, щурясь от яркого мартовского солнца.
Портфель с бесценными доказательствами и аргументами оттягивал
руку. Впереди ждала встреча с военными, и я должен тщательно
подготовиться к ней.
Только поворачивая за угол, я заметил невысокого человека в
сером пальто, который слишком внимательно изучал витрину книжного
магазина напротив академии. Наши взгляды на мгновение встретились,
и он поспешно отвернулся.
За мной следили. Игра началась.
Но еще после встречи с Ипатьевым я направился прямиком в здание
ВСНХ на Варварской площади. Массивное строение из серого камня,
бывший доходный дом, теперь приютило множество отделов и
управлений, ведающих судьбой всей промышленности огромной
страны.
Головачев ждал меня у бокового входа, нервно поглядывая на часы.
Увидев меня, он заметно оживился.
— Наконец-то! Документы подготовлены, они в канцелярии
топливного отдела. Нужно успеть ознакомиться с ними до начала
предварительного совещания.
Мы поднялись по широкой мраморной лестнице на третий этаж, где
вереницы одинаковых дверей с табличками уходили в обе стороны
длинного коридора. Кипела обычная канцелярская жизнь: курьеры с
папками сновали между кабинетами, машинистки выносили бумаги на
подпись, инженеры в потертых пиджаках сосредоточенно изучали
чертежи, прислонившись к подоконникам.