— А как проявляется эта стратегия? — поинтересовался Рузвельт. —
Если верить газетам, там была настоящая мясорубка…
— Эти ребята не просто бросают людей в мясорубку, — энергично
мотнул головой Паттон. — Они знают, где и когда ударить, чтобы
парализовать противника. Они бьют в слабые места и давят до конца —
как в начале 1918.
Леонид вспомнил, как читал об успехах Красной Армии из газет —
она и тогда жестоко била немцев, без неуместной жалости и ненужного
милосердия…
— И это было совершенно не похоже на стратегию бриташек,
лягушатников и, к сожалению, нашу стратегию тех лет, — с искренним
сожалением вздохнул генерал. — Сейчас же весь мир смотрит, наложив
в штаны и жалобно позвав мамочку, на закономерное развитие
стратегии генерала Алексеева.
— Надеюсь, тебя не смущают словесные обороты генерала, Леон… —
улыбнулся Рузвельт.
— О, нет, — ответил улыбающийся Курчевский. — С Джорджем я
хорошо знаком и очень ценю его прямолинейность.
Паттон довольно улыбнулся — ему нравится нравиться людям…
— Каково, по твоему мнению, положение «Оси», исходя из всего
вышеозначенного? — спросил президент Рузвельт.
— Очень поганое, сэр! — без раздумий ответил Джордж С. Паттон. —
Окажись я на месте германского генералитета… Я думаю, что я бы
попытался пробить Линию Главного Комми. Это будет стоить очень
дорого, очень многие умрут при этом, а если учитывать, что русские
могут вновь броситься во встречный бой… Нет, вряд ли они пойдут на
такое, им это невыгодно и генерал Немиров не настолько рисковый
парень. Я думаю, они просто дадут немцам умереть, а затем, когда их
наступление потерпит провал, затеют новую контратаку, чтобы
добраться до Берлина и надрать Гитлеру задницу прямо в
Рейхстаге.
— М-хм… — задумчиво хмыкнул президент.
— Если вам интересно моё мнение по, кхм-кхм, политике, сэр, —
вдруг сказал Паттон. — Немцы не признаются в этом никому, даже
себе, но им очень нужна помощь. И я бы всерьёз рассмотрел
возможность помочь им. Если они проиграют, а к этому всё и идёт, то
можно даже не ходить к гадалке, чтобы понять, за чью задницу комми
возьмутся следующей.
— Франция? — предположил Рузвельт. — Я верно понимаю?
— Верно, сэр, — ответил генерал. — Главный комми солгал всем
нам. Он сказал, что не рассматривает западные страны в качестве
цели для атаки, если я ничего не забыл.