– Молчать, собаки, – приказал он. – Зачерпните воды и наведите здесь порядок, пока кровь не схватилась. Два раза я повторять не буду.
Один из нубийцев остался сидеть при связанной, намотав её волосы на кулак и прижимая её голову к полу. Второй нехотя послушался капитана и, наполняя кожаное ведро водой, кое-как собрал овечьей шкурой обильно полившую палубу кровь.
Глаза пленницы, смотрящие исподволь, от пола, излучали такое количество ненависти, что Мехмет внутренне передернулся.
– Да… наделала ты дел, – горько посетовал он. – Впрочем, кто я такой чтобы судить? Но твоя честь не пострадала, могу засвидетельствовать это перед Всевышним. – Как ты там сказала, тебя зовут? Мейталь?
Девушка повернула голову, преодолевая силу руки нубийца, державшего её волосы.
– Меня зовут Колючка. Не сложно запомнить. Краснобородый запомнит.
4. Глава 4
Толстый Джафар спал до обеда следующего дня, когда уже показались острова. Посреди ночи он было проснулся, всполошив всех криком, но капитан применил к нему то же одуряющее лекарство, которое сработало ранее.
Наконец, дурман другой реальности покинул распластанное, словно медуза на палубе, тело рыжебородого и, тягуче что-то промычав, Джафар проснулся.
За его пробуждением с интересом наблюдали все, в том числе и Фарук с капитаном.
Первым делом продрав глаза, Джафар схватился за нос, вернее за то место под заскорузлой коркой тряпки, где полагалось быть носу. Взвыв от боли, от попытался вскочить на ноги, но недавнее опьянение не позволило толстяку управлять своим телом. Неловко ударившись о борт, слабым голосом он поинтересовался у окружающих.
– Где она? Жива?
– Жива, жива! – радостно ответил Фарук. – Тебя дожидается, соскучилась уже.
Никто не посмеялся неуместной шутке плешивого. Все взоры были устремлены на Джафара.
– Это хорошо… – кивнул краснобородый. – А то мне приснилось, что она смогла убежать. Она не должна убежать, а должна получить то, что ей причитается. Принеси мне красный хурджин,– приказал он одному из нубийцев, не поднимая на того глаз.
Из мигом доставленных сплетенных меж собой переметных мешков, Джафар с осторожностью достал пару кожаных футляров и положил их справа от себя. Затем достал большую цыганскую иглу и, продев в нее бечеву, положил её рядом. Достал кусок крепкой буйволиной кожи и свернул его трубкой.