Заметив мой взгляд, дикарь зло ухмыляется.
Отворачиваюсь. Позор какой.
— Чемодан бери и на выход. Мне домыться нужно. Ни на что не рассчитывай. Даже если очень хочется, ты не в моём вкусе. Я не люблю наглых и отчаянных баб, лезущих в окно.
— Даниил Александрович Михайлов?! Это ведь вы? Я доверенное лицо вашей жены Елизаветы. Она сказала, что я могу здесь остановиться, —
рычу с обидой, встав вполоборота к этому эксгибиционисту. И смотреть на него неприятно, и работу выполнить нужно.
— Не знаю такую.
Меня предупредили, что он настоящий дикарь. Грубый и бездушный. Я видела его фото. Свадебные. Там он был гладко выбрит и полностью одет. Естественно, я его не узнала. А сейчас лицо заросшее, его украшает густая длинная борода, волосы давно не стрижены.
— Мне нужен ваш паспорт. После того как подтвердится ваша личность, вы должны будете отказаться от доли в праве собственности на жилое помещение по улице…
— Дай-ка мне сюда эту бумажку, — тянет руку, кочергу при этом не отпускает.
Значит, это другая рука. Резко отворачиваюсь и смотрю в стену. На ощупь отыскиваю документ в папке.
Его конечность сильная и загорелая, покрыта тёмными волосами и туго переплетена венами.
Но тело… Закрываю глаза и вижу его без одежды. Стукните меня кто-нибудь. Я же на работе.
Не смотрю на него, но кожей чувствую его злобную ауру. Он читает вслух бумагу, затем рвёт и отдаёт мне.
— Вы что наделали?!
— Вали обратно в город! Дверь за собой закрой. И не пускай больше холодный воздух.
Исчезает в какой-то комнате за дощатой дверью.
Вздыхаю! Медленно, но очень решительно подхожу к этой самой двери и стучу в неё кулаком, разозлившись. У меня нервы ни к черту. Поэтому, когда меня что-то выводит из себя, я не могу остановиться.
— Даниил Александрович, я так понимаю, произошла какая-то путаница и ваша жена поселила меня не в тот дом. Или вы не должны были жить здесь, но это не меняет того факта, что вы не можете просто выставить меня среди ночи на улицу! Вы понимаете, что там света нет? Уже поздно. Я сюда еле добралась. Там темно, хоть глаз выколи!
— Посвети фонариком телефона. В любом случае я ничего не подпишу. Позвони друзьям. Пусть заберут.
Бешусь. Я тоже умею рычать. Жизнь пообтесала и заставила быть грубой. Давно прошли те дни, когда я была наивной дурочкой, которую бросил муж, но мало того, что бросил, он ещё и обокрал меня напоследок.