Такие вот милые мысли постоянно вертятся-крутятся в моей
несчастной голове. И не забываю при этом шевелить конечностями. Не
всеми сразу, конечно, а по очереди. Разминаю и тренирую мышцы,
восстанавливаю гибкость и подвижность суставов.
Доктор не препятствует этим моим упражнениям, наоборот,
приветствует, и поэтому, может быть, пока оставил меня в этой
отдельной палате. Сегодня вечером попробую сделать первую попытку
встать на ноги. Надеюсь, получится.
При очередном визите Викентия Ивановича поинтересовался, почему
никто из сослуживцев-товарищей меня не облагодетельствовал своим
визитом? Оказывается, посещали, особенно в первое время после моей
удачной госпитализации. Да и позже периодически кто-нибудь забегал,
интересовался состоянием здоровья. А поскольку я пребывал, так
сказать, в бессознательном состоянии, то и толку от таких посещений
не было. Ни для меня, ни, тем более, для персонала. Дальше холла
никого и не пропускали. Зато принесли мои личные вещи, летнюю
повседневную форму, бельё. А поскольку мне всё это пока не нужно,
так оно и дожидается меня у сестры-хозяйки. Вот пойду окончательно
на поправку, буду выписываться, тогда и получу назад своё
имущество. Единственное, что разрешили, так это забрать в палату
туалетные принадлежности. И всё. Строго тут в госпитале.
Порядок.
Через недельку поднабрался сил и начал выходить в коридор,
прогуливался, держась рядом со стеночкой, чтобы в случае чего была
хоть какая-то опора. Потом окреп, появилась возможность
прогуливаться в госпитальном саду. Вот там я и проводил большую
часть своего времени. Прятался в густых зарослях сирени от лишних
любопытствующих взглядов и на малюсенькой полянке между густыми
зелёными кустами, исступлённо занимался собой, стараясь разработать
своё тело до приемлемых кондиций. Как? Да ничего особенного, просто
обычные распространённые физические упражнения. Ничего заумного
вроде китайской гимнастики я никогда не знал, а пользовался старой,
наработанной ещё в училище базой, да детскими занятиями в
спортивной секции.
Тяжело было. Этот организм, похоже, не утруждал себя особым
вниманием к своему физическому развитию. И пока выезжал на
молодости и довольно-таки неплохих, полученных от природы,
задатках.
Вот и сейчас сижу на стареньком казённом вытертом шерстяном
одеяле, ностальгически напоминающем мне мою армейскую бытность,
выпрошенном у добросердечных к просьбе выздоравливающего авиатора
санитаров, тяну ноги в стороны, преодолевая боль в отказывающих
распрямляться коленях, ломаю негнущийся позвоночник наклонами.