Мой самолётик уже готов, стоит носом к воротам, ожидает, когда
его выкатят на простор из тесного и душного помещения. Это он так
считает, что тесное. И я с ним согласен. В небе лучше, там простор
и свобода. А земля... Земля она такая жёсткая и твёрдая,
зар-раза...
«Нечего на землю пенять, коли мастерства не хватает. Не по
собраниям ходить надобно, а тренироваться больше» — приходит в
голову здравая мысль, выдувая разыгравшиеся воспоминания.
И тут же приходит понимание, что это за собрание и где оно
находится. Как раз в том самом двухэтажном здании с белыми окнами,
на втором этаже. И не просто собрание, а офицерское!
Погода на улице стоит отличная, ветра практически нет, поэтому
мой аппарат скоро выкатят на улицу, подцепят к грузовику и отгонят
в пока пустующий ангар на лётном поле. Уже там к корпусу
присоединят крылья, закрепят растяжками и подготовят к облёту после
ремонта. Сегодня уже не получится с вылетом, а вот завтра стоит
попробовать. Если будет погода. И хочется, и страшновато. Это мой
предшественник на этой хлипкой конструкции тяжелее воздуха вовсю
летал и радовался, а мне она как-то доверие не особо внушает.
Впрочем, ничего другого пока нет. Нам обещают прислать новые
аэропланы, но обещанного, как говорят, три года ждут. А по слухам,
сейчас идёт усиленное формирование новых авиарот и авиадивизионов.
Так что, скорее всего, все новые аппараты уйдут туда, а нам же
придётся так и довольствоваться этими. Ничего, запасных корпусов и
крыльев на складе много, стеллажи ими очень плотно заставлены.
— Что, поручик, любуетесь своим Фарманом? — подошедший со спины
командир остановился рядом, потянулся за папиросой, вовремя
опомнился, досадно скривился и продолжил. — Предлагаю подышать
свежим воздухом. Голова уже болит от этого запаха лака.
На улице сразу потянул меня в сторону. Ого! Даже курилку успели
оборудовать. Под густыми кронами лип и берёзок вкопали несколько
скамеек полукругом. В центре бочка с песком, куда и бросают окурки.
И никого, все делом заняты. Лётчики, похоже, все у самолётов, здесь
пока никого из них не встретил. Впрочем, нас немного, кроме меня
ещё пять человек, четыре офицера и прапорщик Миневич.
— Угощайтесь, Сергей Викторович, — командир протянул серебряный
массивный портсигар.
Потянулся было за папиросой, но тут же опомнился. Нечего травить
свой молодой организм этой заразой.