Его голос становился все глубже, наполняясь потусторонней силой.
Символы на полу вспыхнули мертвенно-бледным светом.
– Да пребудет воля ваша... – старик закашлялся. – Тьфу ты, от
этих формулировок уже печень колет. Нельзя было попроще ритуал
придумать?
Зеркальная поверхность подернулась рябью, словно потревоженная
ветром вода, и в ней проявились два лица...
– Кто смеет нарушать наш покой? – начал было один.
– Тысяча гнилых черепов, Захар! – перебил его Велимир. – Брось
эту театральщину, от нее у меня кости ноют. Или склероз уже совсем
одолел? Не узнаешь старого друга, с которым столько лет поднимал
упырей в императорских склепах?
– Велимир, чтоб тебя! – удивленно воскликнул второй. – А я-то
думал, ты уже давно...
– Рано списывать старого некроманта в утиль, Мирон, – проскрипел
Велимир. Слушайте сюда, старые пни трухлявые. Хватит сидеть по
склепам как крысы чумные! Пора тряхнуть стариной и показать этим
сопливым магам, что значит настоящая некромантия!
– Опять за свое, старый интриган? – хмыкнул Захар, но в его
глазах уже загорелся знакомый огонек.
– Именно! – Велимир стукнул посохом об пол. – Или вы уже
настолько одряхлели, что боитесь высунуть носы из своих пыльных
убежищ? Где тот Захар, что мог поднять целое кладбище? Где тот
Мирон, чье имя заставляло дрожать императорских гвардейцев?
– Следи за языком, старая перечница, – проворчал Мирон, но его
глаза уже хищно блестели. – Может, суставы и не те, но силы еще
достаточно.
– То-то же! – удовлетворенно кивнул Велимир. – А теперь
слушайте, что я задумал...
Велимир прошелся перед зеркалом:
– Я собираю армию. Настоящую армию. И не просто для демонстрации
силы – пришло время исторического возмездия.
Он остановился, его глаза полыхнули зеленым огнем:
– Вы помните ту ночь? Когда император Александр Первый начал
свою "священную чистку"? Сколько наших братьев погибло от рук его
ищеек? Сколько древних знаний было уничтожено в огне?
– Помним, – глухо отозвался Захар. – Мой учитель сгорел
заживо.
– Хорошо! – Велимир стукнул ногой об пол. – И знаете что?
Нынешний император – прямой потомок того самого Александра. В его
жилах течет кровь убийцы. А его наследники... – старик скривился, –
эти напыщенные павлины, даже не представляют, какой долг числится
за их семьей.
Он снова начал расхаживать, все больше распаляясь: