-А то как же, Акулина Савельевна, - говорил конюх, - путь не близкий. Из калужского имения до Полесья месяц добирались. Это же сказать только - полторы тыщи верст. Да пока еще гонец с приказом до Поселья доберется. Вот и поспеют к самой пашне.
Так и решила. Написала письмо Андрею, и отправила со слугой, которого княгиня отправляла в Полесье. Наталья Николаевна была крайне недовольна моим решением об отъезде.
-Не понимаю тебя, Николь, самый разгар сезона, а ты уезжаешь, - поправляя чепец высказывала она мне. - Чем тебе не угодили?
-Ну, что вы, Наталья Николаевна, ваш дом прекрасен, прием вы оказали мне радушный, но очень хочется вступить во владение. Ощутить себя хозяйкой.
-Виданное ли дело, - фыркнула княгиня, - девица будет имением управлять, одна, без мужа. Другое дело вдова, - она вздохнула, - тут уж обществу понятно, а в твоем случае, Акулина, это против приличий. Надобно мужа сначала сыскать, чтобы все по традициям.
-Кто-то же должен устанавливать новые традиции, - спокойно отпив глоток кофе, ответила я. - У меня все немного не так, так у всех, согласитесь, княгиня.
-С этим не поспоришь, - с сарказмом отозвалась барыня. - Я так понимаю, что Корсакову ты отказала?
-Ох, я не успела ему еще написать. Сейчас отвечу. Он мне такой мадригал прислал, обхохочешься, то есть насмешил.
-Прочти, Николь, - попросила Настя, улыбаясь при этом печально, - очень интересно, что пишут влюбленные мужчины.
Я попросила лакея принести письмо с моего туалетного столика и когда он протянул мне лист, развернула и прочитала:
Изнемогает жизнь в груди моей остылой;
Конец борению; увы, всему конец!
Киприда и Эрот, мучители сердец!
Услышьте голос мой последний и унылый.
Я вяну и еще мучения терплю:
Полмертвый, но сгораю.
Я вяну, но еще так пламенно люблю
И без надежды умираю!
Так, жертву обхватив кругом,
На алтаре огонь бледнеет, умирает
И, вспыхнув ярче пред концом,
На пепле погасает.
-И что же тут ты нашла смешного? - возмутилась княгиня. - Мужчина открывает тебе свое сердце, а ей смешно.
Я посмотрела на Настю, та сложив руки лодочкой и прижав их к груди, буквально - внимала. М-да, видимо романтика - это не мое.
Сборы наши были быстрыми. Я испросила разрешения у главного надзирателя "желтого дома" и забрала Снежану. Марфа настороженно отнеслась к девушке, но потом смягчилась и начала учить премудростям ухода за барышней. Степанида охая и причитая, что угроблю я её, старую, своими переездами собирала продукты в дорогу, по-прежнему не доверяя придорожным трактирам. Агнешка молчала, и очень редко поднимала на меня взгляд. Но вот что я заметила, она подружилась с мальчиком, которого Степан подобрал в Вильно и тот так и остался с нами. Как его звали мы не знали, поэтому Степан дал ему имя Василий, в честь нашего всеми любимого Васи Дизеля. Мальчишка слышал, кивал, но как и Агнешка не говорил. Но между собой эти дети как-то общались, как-то понимали друг друга.