Оуэн стоит, опираясь плечом о дверной косяк одной из комнат для гостей. В его взгляде, в который он нас окунает, ощутимо проскальзывает неодобрение. Конечно, меня должны были бросить одну. К чему проявлять излишнее внимание к ущербной.
Ощущаю, как запах альфы вновь ударяет в меня, и низ живота простреливает молния. Сильнее хватаюсь за руку Мэйса, стараясь ни за что не смотреть на его старшего брата.
Процедив некое ругательство, Оуэн отрывается от стены, и я, опустив глаза, думаю, что он, должно быть, уходит, как вдруг оборотень резко останавливается возле нас и я вздрагиваю, ощущая прикосновение ладони ко лбу.
Слышу очередное тихое ругательство, а вслед за ним более четкое:
— Все такая же слабая, приемыш.
Голова неожиданно начинает кружиться, перед глазами все плывет, а ноги подкашиваются.
Но упасть мне не дают. Я тут же оказываюсь в чьих-то руках.
Они очень горячие. Эти руки прижимают меня к твердой мужской груди и увеличивают жар моего тела, которое зачем-то решило превратиться в поверхность раскаленного марса.
Сиэлин, как же вкусно он пахнет… как вкусно… невозможно…
Я, кажется, неосознанно вцепляюсь в его рубашку, когда сознание улавливает:
— Я сам отнесу ее в комнату, Мэйсон. Ты можешь быть свободен.
— Я пойду с тобой. Вдруг что-то понадобится. — отвечает младший брат альфы, но, несмотря на все заверения моих дорогих двойняшек, они никогда не смогут ослушаться Оуэна. Не смогут. Потому что он один из самых сильных волков. И папа все еще возглавляет западное побережье по одной причине: Единственным альфой, способным захватить его власть, является его старший сын. А Оуэн пока не намеревается руководить стаей отца.
— Если бы я хотел переломать ей хребет, Мэйс, то сделал бы это еще в детстве. — безразлично звучит холодный голос волка. — А теперь ты пару минут побудешь на кухне, а затем вернешься за семейный стол. Скажешь, что Дженни в порядке и продолжишь трапезу.
Я услышала рык, но так и не поняла, кто именно его издал. А затем звуки удаляющихся шагов сообщили мне о том, что Мэйс ушел.
6. Глава 6
До лестницы мы идем молча. Я все еще дрейфую где-то между внешним миром и моими внутренними ощущениям, но чем сильнее он вжимает меня в себя, тем острее проникает в нос его запах. Одурманивает. Заражает. Сводит с ума рецепторы, требующие дать им новую дозу нектара.