– Надо было его не пускать на тот проклятый мост! – в сердцах бросил полукровка. – Мне надо было идти. Мне!
– А ведь он вместо миледи Дэини пошёл… – неожиданно припомнил Далард. – Выходит, он её спас? Это ей бы сейчас на дне Лидонского ущелья лежать…
Первый рыцарь от случившегося озарения даже кобылу придержал.
– Видно, потому она себя и винит, бедняжка, – угрюмо кивнул Северянин. – Теперь у меня одно из головы не идёт… как бы ещё с Наиром беды не случилось. Он ведь совсем один. А берега Лидоны – места опасные. Если и лэриан погибнет, у неё точно сердце не выдержит.
– Да уж! Знать бы, где он сейчас… – вздохнул Далард. – Поскорее его надо отыскать.
– Поторопимся, а то уже солнце садится…
Полукровка подогнал свою рыжую кобылу.
Едва различимая тропа привела их к расщелине в отвесной скале. Ширина в полрильина, а то и меньше. По обе стороны от дороги, словно крепостные стены, возвышаются исполинские каменные откосы.
Настя уже нырнула в этот коридор…
Неистовый порыв ветра внезапно ударил в лицо, подняв клубы мелкой серой пыли. Все трое зажмурились, прикрывая лица руками, отворачиваясь от неожиданно налетевшего вихря.
Стихия, правда, тут же унялась. Снова воцарилась безжизненная тишина.
– Тьфу, песка наелся, – Далард рассерженно сплюнул.
Кайл отёр лицо ладонью, посмотрел задумчиво на сизую пыль…
– Это не песок. Это пепел.
Полукровка настороженно оглядел ущелье, каменистую тропу, хмурое небо над головой.
Синие глаза вдруг распахнулись испуганно.
– Дэини! Назад! Назад! – закричал призывно Северянин, вонзая пятки в рыжие бока своей кобылы, и рванул к Романовой.
***
Вечер подкрался на своих бархатных лапах тихо, как кот. Под густыми кронами деревьев, проживших не одну сотню лет, даже в жаркий полдень всегда обитали тени. А уж теперь, в этот сумеречный час, когда мир застыл на границе дня и ночи, мрак стремительно заполнял ложбины и овраги, ютился в корнях деревьев и дуплах.
На редких прогалинах буйные заросли исполинских папоротников доставали до брюха Глелоу. Соловая нервно фыркала, косясь по сторонам.
На первый взгляд этот древний лес напоминал знакомый и любимый всем сердцем Лэрианор. Но и животное и его наездник без труда ощущали, что это совсем иное место.
Правый берег Лидоны ничем не напоминал оставленные совсем недавно скалистые пустоши. Густая чаща, без конца и края.