О перспективах угодить к каким-нибудь оркам или кому похуже я
почему-то не думал.
Но и осторожности не потерял: подбирался к лагерю неизвестных
очень аккуратно, поминутно останавливаясь и внимательно изучая
пространство на предмет чего-то необычного. Глаз человека гораздо
лучше различает движущиеся объекты, так что лучше лишний раз не
дёргаться. Однако все эти ниндзевские игры оказались напрасными. И,
надо сказать, я вовсе не был уверен, что вообще стоило сюда
идти.
Лагерь располагался на поляне в центре небольшой рощицы, где
аборигены весьма искусно скрыли в листве немаленький шатёр —
заметил я его, только подойдя почти вплотную. Собственно, дыма тоже
не было бы, просто в костёр угодила ветка со свежими листьями,
они-то и выдали местоположение стоянки.
Здесь был бой. Атакующим выступал собрат Шипящего, только с
более пёстрым оперением — он валялся у костра, безжизненно раскинув
лапы. Защищали лагерь четверо собратьев Харальда с копьями и в
пластинчатых доспехах, которые, впрочем, не устояли перед яростью
монстра — одного он попросту разорвал пополам, другой лежал у
деревьев, пробитый когтями насквозь. Ещё один, изломанный, будто
кукла в руках капризного ребёнка, висел на ветвях прямо над
костром.
А четвёртый сидел, прислонившись к стволу и прижимая руку к
окровавленному животу. Выглядел он так, будто сошёл с обложки
альбома какой-нибудь блэк-метал группы на сатанистскую тематику,
потому что первым в глаза бросался череп на голове, увенчанный
закрученными бараньими рогами и украшенный каким-то причудливым
узором. Вторым — такой же пластинчатый доспех наподобие русского
или византийского, покрытый тем же узором, что и череп. Несомненно,
это был глава экспедиции.
— Нотрикс... — выдохнул он, увидев меня. — Арамо...
Я развёл руками и хотел было осмотреть рану, но мужик недовольно
махнул рукой и тут дёрнулся от боли.
— Эраст, — сказал он, и к моим ногам упал топорик наподобие
томагавка. Металлический, машинально отметил я.
Между тем «сатанист» склонил голову и обнажил шею, явно
предлагая мне рубануть по ней томагавком.
— Э, ты чего! — растерялся я.
— Эраст! — рявкнул мужчина, и даже в таком положении я увидел,
как он закусил губу от боли. Ну да, раны в живот — та ещё дрянь,
умираешь медленно, а мучаешься долго. Вот только не смогу я его
добить топориком! Я ж не палач!