Старый Румянцев выказал не меньше пылкости. После невероятных свидетельств удовлетворения и преданности Франции он наконец приступил к трудному вопросу раздела. И тогда, следует сказать, начались большие затруднения. Хотя и Румянцев, и Коленкур были снабжены инструкциями и знали, что следует говорить о предмете, который их соединил, ни один из них не хотел произнести первого слова. Наиболее изголодавшийся должен был заговорить первым, и он заговорил. Он заговорил на этой встрече и на многих других, совершенно свободно и с дерзостью неслыханного честолюбия.
Представились два плана: частичного раздела, оставлявшего туркам часть их европейской территории от Балкан до Босфора и, следовательно, оба пролива и Константинополь, а также все азиатские провинции; и полного раздела, не оставлявшего туркам никаких европейских территорий и отнимавшего все азиатские провинции на побережье Средиземного моря.
Первый план соответствовал тому, который и обсуждался обоими императорами в Тильзите. Он представлял мало трудностей. Франция получала все приморские провинции, Албанию, Морею, Кандию. Россия приобретала Молдавию и Валахию, образующие левый берег Дуная, Болгарию, формирующую его правый берег, и останавливалась, таким образом, у Балкан. Австрия, в утешение за водворение русских в устье Дуная, получала в полную собственность Боснию, а Сербию отдавали одному из эрцгерцогов. В этой системе турки сохраняли основную часть своих европейских провинций, то есть юг Балкан, оба пролива, Константинополь и все азиатские владения. У них забирали только провинции, которыми они не могли более править: Молдавию и Валахию, которым уже нужно было уступить род независимости; Сербию, которая пыталась освободиться силой оружия; Эпир, который более принадлежал Али, паше [его столицы] Янины, нежели Порте; Грецию, которая уже выказывала склонность скорее бросить вызов своим бывшим покорителям, нежели выносить их иго. Распределение этих провинций между участниками раздела производилось согласно географии. При этом Франция получала, правда, великолепные морские позиции. В то же время, помимо приближения русских к Константинополю, Франция давала России и Австрии провинции, смежные с их территориями, а себе брала те, которые могли за ней остаться, только если бы она и далее продолжала разрастаться.