– Лёшка меня скоро бросит, а я без него жить не могу!
– Ты глупостей-то не говори! Не бросит он тебя, он и сам без
тебя жить не может!
– Как же!
– А вот так. Мы еще в общаге заметили: он, когда с тобой
познакомился, будто переродился. До этого был какой-то… ну, как
древний старик, которому уже на все плевать, а потом просто ожил,
на человека стал похож.
Слезы у Соны высохли:
– А с чего бы он был как старик? Я такого вообще не замечала. Мы
когда еще в поезде с Ахтубы вместе ехали… он обычным парнем был,
заботливым даже. Хотя меня он тогда и не знал вовсе.
– А он всегда заботливым и был, и обо всех в общаге тоже
заботился. Особенно о девушках: нам-то в общаге труднее жилось, а
особенно если дети… ты знаешь, благодаря ему наверное половина
девушек наших детей смогли родить, и даже моя Наталья Алексеевна
благодаря ему на свет появилась…
– То есть он там со всеми бабами? И ты тоже с ним… – Глаза Соны
вспыхнули неприкрытой ненавистью, но она все же старалась подобрать
слова… цензурные.
– Нет, я же сказала «благодаря ему», а не «от него». Он сам-то
на девушек вообще внимания не обращал, то есть… в общем, относился
ко всем именно как старый дед. Но он – если кто вдруг оказывалась
беременной, сразу окружал такую заботой. И деньгами помогал, и
просто морально поддерживал. И… ты знаешь, он, наверное, лучше всех
понимал, что большей части девушек после войны никогда найти мужа
не получится, потому что мужчин на войне погибло очень много – а
еще он понимал, что если у женщины ребенок будет, то она уже не
останется одинокой и смысл в этой жизни появится. И он всех в этом
убеждал, и даже организовал хитрую систему, обеспечивающую всех
беременных всем необходимым. Он же на самом деле больше полусотни
новых лекарств придумал, но выставлял авторами этих препаратов как
раз беременных студенток.
– Зачем?
– А за изобретения большие деньги платили, и те, у кого ребенок
должен был появиться, могли не беспокоиться о том, что его
прокормить, обуть-одеть не выйдет, потому что денег платили очень
много. И он договорился так, что денег будет хватать даже тем, кто
в изобретателях препаратов числиться не будет, поэтому многие
решили ребенка родить. И я тоже…
– А Наталья твоя все же Алексеевна, это как? – ненависть в
глазах Сону погасла, но подозрительность еще осталась.