Пока сирийцы проверяли
автобус, появился Казанов. Он подошёл к офицеру и заговорил с ним
на арабском. Я подметил, что половину слов могу разобрать. Не забыл
знания из будущего.
— Пропускайте. В чём проблема?
Мы здесь по договору, подписанному с президентом Асадом, — говорил
Виталик.
— Мы проведём проверку, и вы
поедете.
Только он это сказал, как все
солдаты вышли из автобуса и пригласили всех войти. Виталик
внимательно смотрел по сторонам, хмурясь с каждой секундой всё
больше.
И мне было совсем не по себе
от его задумчивого взгляда.
Наконец, мы заняли места в
автобусе и выехали за пределы базы. Пустынный и холмистый пейзаж
провинции Хомс напоминал Афганистан. Не хватает только
величественных гор.
С каждой секундой, пока мы
удалялись от КПП, меня не покидало тревожное чувство.
— Вот же сирийцы! А ведь
другие машины не проверяли, — возмутился Кеша.
И это было абсолютной
правдой.
— Чья сумка на моём сиденье? —
произнёс Лагойко, и это стало последней каплей.
Нехорошее предчувствие не
давало мне покоя.
— Останови автобус! — крикнул
я водителю.
Транспорт резко повело, а
следовавшие сзади машины чуть было не собрались в «гармошку». Весь
лётный состав смотрел на меня с удивлением и
непониманием.
— Саныч, приспичило? Я бы тоже
сходил… — начал говорить Кеша.
— Все выходим. Быстро! — начал
я выгонять парней на улицу, но не сразу большая часть вкурила, что
происходит.
Пришлось сказать ещё раз и
погрубее. Тут уже все поняли.
Я вышел последним и направился
в сторону машины Виталика.
— Нам нельзя тормозить. Ты
чего устроил, Клюковкин? — спросил Казанов.
Только я собирался ему
ответить, как за спиной буквально разорвало воздух. Меня будто
кто-то толкнул в спину, и я налетел на Казанова. Затылок обдало
жаром, а уши слегка заложило.
Я обернулся.
Автобус погрузился в огромный
огненный шар, горя ярким пламенем и издавая чёрный дым.
Ветер продолжал поднимать пыль
с бетонной дороги, пока я задумчиво смотрел в сторону КПП авиабазы
Эт-Тияс. Солнце пекло голову так, что через кепку ощущался
жар.
Пока пожарные тушили автобус,
а мои коллеги отходили от «горячего» сирийского гостеприимства, за
забором авиабазы было шумно. Слышалась стрельба, гул двигателей
машин и громкие крики. Долго это не продолжалось и вскоре всё
стихло.
— Блин, а у меня там консервы
были. Килька в томатном соусе, — расстроено проговорил Кеша,
который стоял рядом со мной и смотрел на тлеющий
автобус.