Услыхав такой ответ, я побледнела. Значит вот кому я обожгла ночью руку. Это и вправду была ведьма, и она пыталась убить меня!
- Так все-таки, почему пришли ко мне? – спросила горбунья, остановившись у дверей.
- Наверное, потому что меня с самого утра там не было, - сказала знахарке.
- И где же ты была?
- В лесу, - ответила я, - травы собирала.
- А-а-а, - протянула Отта и, больше ничего не сказав по этому поводу, предложила мне войти в дом и приступить к занятиям.
В этот день я была очень рассеяна. Мои мысли вновь и вновь возвращались к событиям прошлой ночи. Значит, Хельга таким образом пыталась избавиться от меня, но что это был за медведь, который спас мне жизнь? Получается, что и ворота оказались запертыми не случайно, да и стражники, скорее всего, были опоены каким-то снотворным, или кто-то их отвлек, позвал куда-то. Все как-то слишком запутанно.
Несколько раз получив нагоняй за невнимательность, Отта вскоре раздраженно побросала в сундук свои травы и велела мне идти домой, так как, по ее словам, сегодня от меня было мало толку. Я с радостью согласилась, потому что действительно никак не могла сосредоточиться на словах горбуньи. Еще, кроме всего прочего, меня волновало отсутствие Бьерна, и я решила, прежде чем вернусь в Харанйоль, заглянуть в дом на утесе. Если он будет дома, подумалось невольно, то со спокойной душой пойду домой. Сама не понимаю, отчего сердце не на месте. Мне хотелось убедиться в том, что Бьерн дома, что с ним все в порядке. Так что попрощавшись с Оттой, я покинула ее домик, но едва закрыла дверь, как услышала, что кто-то зовет меня по имени. Оглядевшись по сторонам, увидела Альрика. Он помахал мне рукой, и я подошла ближе.
- Ну как продвигаются занятия? – спросил северянин.
- Спасибо, хорошо, - я посмотрела через его плечо на корабль, на носу которого работал Гринольв. В этот раз старый кормчий меня заметил и приветливо кивнул, расплывшись в широкой улыбке. Альрик обернулся и проследил за моим взглядом.
- Ты очень нравишься старому Гринольву, - сказал он. – А он в людях толк знает.
- Он относится ко мне как отец, - сказала я, - и тоже нравится мне.
Альрик перевел взгляд на мое лицо и спросил:
- Ты не слышала ничего подозрительного этой ночью?
- А почему ты спрашиваешь? – изобразив удивление, произнесла я.