Более
прицельно можно было бомбить с пикирования. Например, советские
И-15, пикируя до высоты триста-четыреста метров, в девяносто
процентов случаев попадали в цель размером тридцать на тридцать
метров.
Проблемой бомбардировки в годы Великой
Отечественной войны было даже не попадание в цель, главное было, не
зацепить при этом случайно своих. Поэтому советским
бомбардировщикам назначались цели не ближе восемьсот метров от
собственной пехоты.
И
только У-2 нарезали цели в непосредственной близости от своих
войск. Причина была простой - низкая скорость. Биплан летел в три
раза медленнее Ил-2 и вчетверо медленнее Пе-2, что позволяло
намного лучше прицеливаться. В силу ночного времени полётов он мог
спускаться много ниже дневных самолётов. Типичный удар У-2
наносился с высоты в четыреста метров в безлунную ночь и не выше
тысячи двухсот метров - в лунную. За счёт этого их использовали для
ночных ударов даже в Сталинграде. Причём целью назначался
конкретный дом, в котором засели немцы.
Как
бомбить в темноте без тепловизоров? А так, как бомбили «ночные
ведьмы» и другие ночники. Дело в том, что после недолгой темновой
тренировки глаз человека способен видеть даже одиночные фотоны.
Эквивалент одному - двум фотонам - это огонёк свечи с десяти
километров. Типичная высота полёта У-2 была достаточной, чтобы
различать, как человек внизу затягивается сигаретой.
Известное выражение ночников «лётчик должен
уметь садиться на аэродром по цигарке командира полка», по сути, не
было преувеличением. Передовые аэродромы подскока у этих бипланов
были не дальше двадцати километров от противника. Поэтому
обозначали их ручными фонариками типа «летучая мышь» - крайне
неяркими по любым меркам. Иначе противник просто не дал бы работать
ночникам, обстреливая и бомбя аэродром.
Лётчики-ночники над полем боя, как правило,
получали сектор шириной в полтора-два километра, который наблюдали,
пока не видели внизу искры из печной трубы землянки, одиночный очаг
стрельбы или костерок, разведённый отдыхающим солдатом. Далее
тактика различалась. В одних полках У-2 просто шёл на цель и
накрывал её с высоты бомбой.
В
других убирали газ и, становясь почти неслышимым, планировали на
цель под углами до тридцати градусов. В этом случае, согласно
полигонным испытаниям, даже в полной тишине самолёта было не
слышно, пока тот не снижался до шестисот метров. Штурман, глядя на
цель через прорезь-прицел в крыле, осуществлял сброс бомбы. После
этого лётчик тут же давал газ, но вот цель, выдавшая себя светом
внизу, уже не успевала изменить позицию до взрыва.