- Чтобы он на месте доказал у кого сил больше? – напомнила о связке артефактов на шее Орсари, не позволяющие воздействовать на него священным даром. И о каплях горячей крови бесстрашного мужа на собственной сорочке от разрывающих его кожу растений. – Или хочешь снова испробовать его затылок углом шкатулки? – Требовательно уставилась на эльфа. – Есть догадки, чем мне придётся заплатить за подобное на этот раз?
Серые глаза Алейрона стали похожи на ледяную гладь озера.
- Тогда плати собой, раз нет воли.
Он отвернулся и направился в соседние покои. Глядя в удаляющуюся спину, зажала лёгкие эльфийские одеяния в ладонях. Слова обвинений и оправданий метались в голове, но не срывались с губ.
Почему он снова так ведёт себя? Неужели я действительно… слишком мягка? Непозволительно уступчива? Но…
Бай-си раздвинул двери в свою комнату, я опустила глаза.
Как теперь мне стоит вести себя с Аран-эй? Насколько жесткой нужно стать, чтобы Орсари считался со мной?
- В твоей власти управлять целой страной. Каждым её жителем, - заговорил Алейрон, стоя у раскрытой двери и не поворачиваясь ко мне. – Твоя кровь сильнее каждого из нас. – Алейрон обернулся. – Ты подавила волю даже Аран-эй. Тебе ли бояться посягательств?
- Но…
- Завтра мы возвращаемся в Империю. Подумай, чего хочешь добиться перед следующей встречей с ненаглядным мужем.
Он скрылся за дверью. Я малодушно спрятала лицо в ладонях.
Что я могу сделать? Как мне добиться признания, не изменяя принципам? Возможно ли подобное?
Наглая ухмылка Орсари всплыла в памяти, утягивая в ночь его прихода к моим покоям. Глубоко вдохнув, медленно выдохнула и отпустила подрагивающие руки.
Повторений быть не должно. Дражайший муж не должен овладеть мной. Но как противостоять безудержной напористости, если дар крови против него бессилен, а на вред от растений тот почти не обращает внимания? Как заставить его убрать от собственной жены руки прочь? Возможно ли подобное?
Вновь посмотрела на закрытую за Алейроном дверь.
Откуда в нём столько уверенности? Как может с такой непоколебимой верой заявлять, что могу вытворять что вздумается, стоит только принять статус? И как, Всемогущий одари, принять его? Не будет ли это значить отказ от прежних взглядов на жизнь?
Однако стоило вспомнить, как Алейрон указывал на излишек жалости и мягкости, как становилось ясно: если намерена избежать участи безвольной марионетки – я должна измениться. Должна отказаться от провокационных слабостей.