Вскоре рак опустился на дно речки и пополз по небольшим ходам,
откуда шли горячие потоки. Где-то там, внизу, были истоки огненной
Ци. До них доходила конечно уже разреженная и мягкая Ци, иначе бы
даже их вид краснохвостых раков тут не выжил.
— Дорогая!
Длинный Ус вполз в длинную подземную яму, где было его семейство
и заговорил, конечно, это был не человеческий язык, и никто не не
понял этого рачьего языка, но для Яна он был понятен и передавал
малейшие оттенки эмоций и мыслей.
— Что случилось, Ян? Ты выглядишь…испуганным…и…
— Еле ушел….еле ушел….оборонялся как мог…злые твари меня
схватили…
— Подожди, — взволнованно прервала его жена, — А где Чжунь
Короткий Ус? Твой брат.
Ян горестно и печально вздохнул. Он бы может и всплакнул, да не
умел.
— Увы, — сказал он горькую правду, — Мой брат погиб в неравной
битве. Две коварные лисицы утащили его.
— Ох, Ян! — выдохнула со слезами на глазах Тян, его жена, —
Бедный Чжунь…ох бедный Чжунь…
— Не убивайся. — попытался успокоить жену Ян, — Главное — что я
выжил. Главное — что у детей есть их отец… Да, мои маленькие
рачата?
Он с любовью взглянул на своих детей.
Маленькие краснохвостые рачки, его детки, грелись на большом
камне. Будь они обычными рачками, они бы сварились. Но они были
плоть от плоти, кровь от крови чистокровные краснохвостые раки.
Огонь лишь способствовал их скорейшему развитию.
— Почему ты плачешь, Тян?
— Дети! Сегодня ваш отец, ваш папка спасся от страшной
участи.
Рачки загомонили.
— Расскажи, папка…
— Расскажи.
— Да-да! Страх, как интересно!
Ян потянул за правый ус, за левый, и начал описывать историю
своего спасения:
Рассказ его длился полчаса, и под конец он сказал:
— И я говорю этому святому человеку: «Отпустим меня, у меня
детки».
— А он что?
— А он смотрит на меня, и говорит: «Вот вырву твой ценный хвост
и отпущу». Без хвоста ты будешь жив, а мне нужен твой хвост.
— Но папка, как же ты без хвоста?!
— Да, батя, без хвоста ты не рак, — добавил старший сын.
— И я ему так говорю. Без хвоста не жить мне. Не мила мне жизнь
без хвоста, ибо не рак я тогда, а не пойми что. А он вздохнул,
взглянул на меня и говорит: «Что ж, раз детки у тебя есть, значит и
жена есть, наверняка красавица, красная-прекрасная».
— Тогда я дернул усом, и говорю: «Всё верно. Прекрасная
красавица жена. Увидеть бы ее разок…хотя бы разок…напоследок…перед
смертью…перед своей гибелью».