Больше попыток наладить или вообще выйти на контакт я не принимал.
***
— Хочу выкупить твои продукты, — твердо заявила моя соседка, перегородив мне обзор на телевизор, встав перед ним ровно посередине.
Я поднял на неё равнодушный взгляд, который быстро сменился удивлением с последующим легким оцепенением всего тела.
Девчонка выглядела здоровой, с живым огнем в глазах. И, похоже, у неё был целый арсенал компрометирующих маек. Темная плотная ткань, несомненно, все прикрывало и не просвечивала, но эти слишком глубокие вырезы сверху и по бокам приковывали к себе внимание.
— Что скажешь? — спросила она после затянувшегося по моей вине молчания, сцепив руки на груди, а в её случае под грудью, от чего та только сильнее приподнялась, показывая чуточку больше голой кожи по бокам.
Ради всего святого…
Никто не знает каких мне титанических усилий требовалось, чтобы вернуть свой взгляд в зоны приличия.
— Как ты себя чувствуешь? — голос стал ниже.
Выругавшись про себя, постарался скрыть нарастающее возбуждение за першением в горле. Это все длительно воздержание и смена обстановки так на меня повлияли. А еще полураздетое юное тело передо мной.
— Цвету и пахну.
— Не поделишься, что с тобой было?
— Считай, что критические дни. Так что насчет моего вопроса?
Я поймал себя за наглым, возможно слишком пристальном, рассматривании женской шеи, что сейчас была открыта. Буйная копна волос собрана резинкой высоко на затылке, и они не мешали полюбоваться на острые ключицы, которые в моём изощренном понимании выглядели изыскано.
Нет, это не нормально. Наваждение какое-то. Надо прекращать.
— Погоди, что? — я тряхнул головой, прогоняя дурман, что вызвала эта девушка. — В чем проблема сходить самой в магазин?
— У меня агорафобия, — серьезно заявила она, не моргнув и глазом, хотя понимал, что лжет. — Это боязнь открытых пространств и большого скопления людей.
По моему отрешенному виду она поняла, что я её раскусил.
— Не хочешь продавать свои продукты, давай я дам тебе денег, и ты мне купишь мои, — она закатила глаза вверх и уже откровенно начинала злиться. — Могу тебе даже доплатить за твою подработку курьером.
— Не-а, — я уже открыто забавлялся, наблюдая, как она выходит из себя.
— Почему?! — вскрикнула она, притопнув ногой. — Тебе ведь не сложно, и ты ничем не занят.