Из обращения Наполеона к французскому народу, написано 1 марта 1815 года в бухте Жуан.
Император народ «услышал», император вернулся. Он не собирается никому мстить, он готов забыть.
А теперь – обращение к армии.
«Солдаты! В изгнании я слышал вас! Я прибыл, несмотря на все препятствия и опасности! Ваш генерал, призванный на трон народным выбором и поднятый на ваши щиты, возвращен вам: идите и присоединяйтесь к нему!
Берите в руки эти знамена с цветами, которые в течение 25 лет служили тем самым объединяющим принципом для всех врагов Франции! Надевайте на себя трехцветную кокарду! Вы носили ее в дни вашей славы!»
И еще – от гвардии к братьям по оружию.
«Солдаты! Барабаны бьют! Мы на марше! Спешите взять в руки оружие, приходите и присоединяйтесь к нам, к вашему императору, становитесь под наши трехцветные знамена».
Слова сказаны, говорить ведь проще всего. «Орлы» полетели, но, по крайней мере поначалу, «приземление на башнях Нотр-Дам» не выглядело легко выполнимой задачей. Это признал потом и сам Наполеон, сказавший на острове Святой Елены: «До Гренобля я был авантюристом, в Гренобле стал государем».
Любопытствующих в бухте собралось немало, однако «Да здравствует император!» они не кричат. Прямо на берегу устроили бивуак. Гвардейцам готовят суп, а Наполеон спит в походном кресле. Он просыпается, когда наступает ночь. Пора. Император подзывает к себе Камбронна, который будет командовать авангардом. Вперед, только вперед! И никакого кровопролития!
В полночь выходит и основной отряд, во главе с Наполеоном. Всё продумано еще на Эльбе. В долину Роны они не пойдут, на юге слишком сильны роялистские настроения. Поэтому – в горы, альпийскими тропами.
На стороне Наполеона – внезапность. Время дает ему пространство. Чем дальше он продвинется в глубь территории Франции, тем больше шансов на успех. Хотя… Любая нелепая случайность, и всё может пойти прахом.
Да, еще ему помогает трусость местных властей. У них нет прямых указаний (пока), они не очень понимают, что происходит, и, конечно, панически боятся Наполеона.
По распоряжению Камбронна мэр Канна безропотно выделяет провиант – хлеб, мясо. В город «орлы» входят 2 марта, ночью. Маршан пишет, что, хотя во многих домах окна раскрыты и освещены, Наполеона никто не встречает.
Примерно такая же ситуация в Грассе. «На его улицах царила тишина… Император хотел позавтракать в Грассе… Глубокая тишина, царившая на улицах, заставила императора отдать предпочтение другому месту…»