Перспективы карьерного роста всегда щекотали Марине нервишки, да и деньги для неё были, как никогда, критичны. Бывший супруг требовал половину стоимости квартиры, в которой она проживала с сыном. Деньги нужно было отдать в оговоренные сроки. Вот, закусив удила, она и терпела всё это «царствие божие». И кто знает, быть может, всё бы и дальше шло точно так же, как в предыдущие семь месяцев, не случись два события. События, по сути своей маленькие, однако перевернувшие всё с ног на голову. Или, напротив, – с головы на ноги, это уж как вы сами решите.
Так вот, благодаря наложению двух пустяковых, казалось бы, событий, о которых я вам сейчас поведаю, всё и случилось.
У Марины заболел сын. А у Сергея Петровича грянуло новое «затмение» или «вспышка» – кто его разберёт. В тот самый момент, когда Райс открыла рот, чтобы отпроситься у Юлии Сергеевны в больницу, рация, стоящая на её столе, (в компании «Пис Дата» все пользовались портативной рацией) задребезжала и грозный голос собственника, громогласно потребовал:
– Марина, немедленно зайди ко мне!
Позабыв обо всём, она последовала зову.
– Я вот что решил. Ты давай позвони этому, как его, который был последним главным инженером…
– Коморцеву? Антону Павловичу?
– Да, ему! Скажи ему, пусть выходит к нам в «Пис Дату». Я его назад беру. Денег ему предложи к тому, что у него было, ещё полтишок.
– Хорошо, сейчас позвоню и предложу.
Зашнуровывая ботинки у кабинета собственника, Марина буквально охреневала от услышанного. Неужели Мураков и вправду думает, что после того прилюдного унижения, которое перенёс Коморцев, этот взрослый самодостаточный дядька с седой головой и вправду согласится вернуться назад?! Да это нонсенс! Тут же Райс зачем-то в голову пришла «байка», недавно рассказанная ей сотрудниками, которая на поверку оказалась совсем даже не байкой, а самой настоящей былью. Ещё до прихода Марины случилось так, что один из «экс – главных», привезённых откуда-то с «восточной стороны», не стал выслушивать матерные «проповеди» Сергея Петровича. Вместо этого он сам обложил собственника «пятиэтажками», подкрепив свои слова стулом, пущенным в лицо наместнику божию. Муракова подобная экспрессия впечатлила настолько, что несколько недель подряд после «стула» он прыгал на глотке Юлии Сергеевны, требуя, чтобы та «немедленно связалась с нахалом» и предложила ему вернуться назад.