Место клизмы изменить нельзя. Рассказы морского доктора - страница 5

Шрифт
Интервал


– Молитвы медицинские перед работой читаю.

– И то правильно, – одобрила нежданная пациентка, – хоть один благочестивый попался, а то все нехристи, да пьяницы горькие попадаются.

Подойдя к инструментальному столику, я еще раз огляделся, чего здесь только не было и почти все незнакомое.

Так, вот это точно щипцы, но какие из них мне понадобятся, а не все ли равно? Беру любые и к делу – мысли еще не успели остановиться, как я схватил самые большие – ими точно не промахнусь.

И не промахнулся! Когда я открыл глаза, бабки в кабинете не было. В тазике лежало что-то красное.

Надо бежать – была первая мысль – но куда? Если пациентки нет, значит, жива, а если жива, то за односельчанами помчалась, а те возьмут колья и сюда. Что делать?

И в это время дверь опять начала медленно отворяться. Я юркнул за шкаф и затаился. «Живым не дамся» – мелькнуло в голове что-то из последнего киносериала.

В образовавшийся дверной проем показалось сначала одно здоровенное плечо, затем другое, а вместе с ним громадная лохматая голова, потом и все остальное. Кола не заметил, зато под мышкой прятался большой пакет. Наверное, утюг – первое, что мне пришло на ум.

– А здесь никого нет – промямлил я прилипшим от страха к небу языком.

– А вы кто? – пророкотал басом мой вероятный киллер.

– Я? – совершенно искренне осведомилось мое трепещущее от ужаса существо, – мы тут на картошке, так вот решил зайти в порядке ознакомления.

– Да знаем, знаем. Уже наслышаны. Я вот тут с благодарностью….

Зубы заговаривает, гад.

– Нет, это все не правда, я тут ни причём.

– Еще как причем, – мужик раскинул руки и пошел на меня.

– Не дамся, нас медиков голыми руками не возьмешь! – Задушено сипел мой голос.

– Да уймись ты, скромняга. Ведь ты ж меня спас, ты моей теще – язык выдернул!

Как потом, оказалось, выдернул я все-таки зуб, но бедная старушка месяц не разговаривала от пережитого волнения и зять не зря мне «проставился». А в пакете у него бутыль с самогоном была. Все-таки месяц потом теща молчала.

Вот хвалиться с того случая я стал меньше.

Практика-2

В моей жизни самой прекрасной порой было студенчество, особенно его ранняя стадия, когда себя чувствуешь щенком, вырвавшимся на свободу, когда родительская опека осталась далеко и никто тебе не капает на мозги, что одеть, во сколько время придти с гулянки, домой. Какие у тебя текущие оценки за учебу. Короче говоря, свобода!