– А вот это как раз не новость. Вокруг тебя всегда полно особ разного рода занятности. Как ты их только не путаешь?
– Даю им прозвища. Птичьи. – Ланс улыбнулся.
Вот такая улыбка, похожая на отточенное лезвие, надменная, но не лишенная привлекательности, больше всего не нравилась Аларду в Лансе, но отчего-то как магнитом приманивала к приятелю девиц всех возрастов и сословий.
– На какую из птиц была похожа твоя занятная?
– Я не смог сходу придумать, тем она и привлекла. Сидела с книгой на скамейке, в строгом платье, серьезная, как воспитанница одной из этих специальных школ для благородных бесприданниц, что потом работают гувернантками. А еще она посмотрела на меня как на пустое место.
– Неужели у кого-то хватило прозорливости? – ухмыльнулся Алард.
– Ты невыносим, Эдсель, – скривился Ланс. – Тебе еще не надоел твой мрачный образ?
– А тебе не надоела игра в дознавателя, благородный сын благородного семейства, наследник несметных сокровищ и прочая? – вопросом на вопрос ответил Алард.
– Отнюдь, всякий развлекается по-своему. – Лансерт, облокотившись на столешницу, лениво пощипывал лепестки стоящих в вазе цветов. – Ты изображаешь нелюдимого зловещего затворника и одним своим появлением на улице Статчена распугиваешь все женское поголовье от пяти до пятидесяти, а я балуюсь расследованиями. Да и что сказать, шеф жандармов в таком милом захолустье, как Статчен – настоящий рай. Птички, солнышко, свобода. Я же, в обмен на сию прекрасную жизнь, согласен иногда навещать родственников, которые прочат меня в наследники, даже если для этого приходится мотаться в Аарону.
Все это Аларду и так было известно. И про Рамана Лансерта с его непыльной должностью и ааронрийским дядюшкой и про себя. Про себя – особенно.
Кофе закончился и сидеть в кафе больше смысла не было, потому Эдсель простился и не спеша, все равно торопиться некуда, двинулся к выходу из города.
Обедал он в еще одном кафе на окраине, после чего все так же, не торопясь, вышел к берегу моря и побрел вдоль по пляжу. Отдыхающие не жаловали это место – слишком глубоко, много камней и неудобный спуск. Здесь были только чайки и ветер, который тоже ощутимо дрожал, предчувствуя грозу.
Но гроза началась раньше ожидаемого и совсем не с молний.
Сразу Алард задержался на тропе, а потом ему вдруг пришлось сделаться спасителем безрассудных девиц, необдуманно облокачивающихся на древние изгороди над обрывом.