- А чего тут думать, сдаст оружие старшине и всего делов, –
проворчал мехвод, наворачивая ложкой консервы.
- Не, не примет, – задумался командир и через секунду серьезным
голосом принялся объяснять Барабашу. – Боец в роте чужой, зачем
старшине проблемы? Мы лучше вот как сделаем. ТПУ у нас барахлит?
Барахлит. Так эта винтовка заместо него сойдёт. Я этой палкой буду
тебя, Макарыч, в жопу тыкать. Если налево надо – влево ткну,
направо – в правую половинку. Ну а ежели стой, так ты, Сима, не
обессудь – кольну прямо в середку.
- Нет, командир, не выйдет, – также серьезно ответил Барабаш. –
У моей сидушки спинка твердая – ты её штыком не проткнешь, только
ружжо испортишь.
Кацнельсон оторопело смотрел на препирающихся танкистов и только
после того, как оба расхохотались, покраснел и несмело
присоединился к веселью.
- Не журысь, парень, – хлопнул Барабаш смущенного бойца по
плечу. – Там у командира седло к трубе приворочено. Примотаешь
винтовку к этой трубе и готово.
- Кстати, Макарыч, ты все-таки поройся в своих закромах. Может,
подберешь Марику чего-нибудь, чтобы он хотя бы застрелиться сумел,
если что, – отсмеявшись, обратился сержант к Барабашу.
- Ща найдем, – ответил мехвод и через минуту, покопавшись в
танке, протянул новому члену экипажа наган с горстью патронов. –
Стрелять из этой штуки умеешь?
- Умею. У нас в институте стрелковый клуб был. Там хорошо
учили.
- Стой, погоди, – остановил бойца командир, когда тот принялся
заряжать револьвер. –Встань-ка сюда, на ящик. Руку в сторону. Да не
правую, а левую. Макарыч, тебе это ничего не напоминает?
- Момент, – Барабаш снова метнулся к танку и вытащил из него
длинную шашку в ножнах. – Так, держи, студент… Ты ее вверх подними,
вроде как в атаку собираешься. Во! Отлично!
Танкисты придирчиво осмотрели стоящую на снарядном ящике фигуру
бойца с наганом в руке и вскинутой вверх шашкой.
- Орел! Буденовец! – восхищенно проговорил сержант.
- Не, не буденовец. Буденовки нет, – поправил командира Барабаш.
– Казак! Казак Кацнельсон!
- Да ну вас, – обиженно бросил Марик, спрыгивая с деревянного
постамента. – Я думал, что вы серьезно.
- Серьезнее некуда, – хмыкнул сержант. – Уж больно ты какой-то
зажатый. Расслабиться тебе надо, успокоиться. Мы завтра в бой идем,
там не до смеху будет… А сейчас… Сейчас, мужики, давайте-ка на
боковую. До рассвета совсем чуть-чуть…