- Стройся в баню, пойдем грехи смывать.
Баня была хорошая, с березовым веником, интересно: откуда
веники? Берез я здесь не видел. После баньки нам выдали форму. В
новой форме мы казались все одинаковые, я никак не мог найти
Богдана, а он сидел рядом.
- Да, у казаков форма лучше, - сказал Кузьмин.
- Конечно, лучше, пойдем проситься?
- Погоди, оглядеться надо.
- Ну гляди, гляди.
Ужин был по распорядку, нас поселили в отдельную казарму,
показали, кто где будет спать. Прапорщик всё объяснил и ушел. Утром
нас разбудил громкий крик дежурного:
- Сотня, стройся!
Итак, началась наша служба. Перед строем стоял офицер с суровым
видом и очень громко говорил:
- Меня зовут штаб-капитан Павлов Андрей Ильич! Ко мне
обращаться: Ваше благородие. Передо мной стоит задача: в кротчайший
срок сделать из вас солдат. Я со своей стороны буду от вас
требовать все, что захочу. Вы со своей стороны будете выполнять
все, что я вам прикажу. Всем все понятно?
- Так точно, ваше благородие.
Вот так и пошли наши деньки солдатской, нелегкой службы. С утра
до вечера мы только учились ходить левой, правой, туда, сюда. Хуже
всего приходилось переносить жару, вода всегда была теплой,
вонючей. За малейший проступок заставляли стоять на одной ноге и
час, и два. И это самое легкое наказание. Бывало, рассказывали, за
злостное нарушение дисциплины проводили сквозь строй - редко кто
выживал после такого побоища.
Офицеры в полку были разные, нам с Павловым не повезло - очень
суров был, не жалел нас, будто не люди мы. К концу месяца мы
понемногу стали втягиваться в службу. Как-то капитанвызывает
Богдана к себе и спрашивает:
- Кто твой отец?
- Крестьянин.
- А у меня другие сведения. Грамоте обучен?
- Так точно, ваше благородие обучен.
- И говоришь, что ты - крестьянский сын?
- Так точно.
- Ну ладно, иди, - с недоверием сказал Павлов.
Рядом на стуле сидел урядник в казацкой форме, уже в годах, он с
вниманием оглядывал Богдана и поглаживал свою бороду.
- Вашбродь, он нормально служит, ничем не отличается от
других.
- Ты меня не учи, позови ко мне Абрамова.
- Вашбродь.
- Все, пошел вон!
Через минуту я уже стоял на пороге.
- Разрешите, ваше благородие.
- Да, проходи.
Я прошел в темную комнату. В ней было только одно окно и то было
похоже на бойницу, рядом с окном стояли ружья. Я окинул их
взглядом: должно хватить на всю нашу сотню. Павлов оглядел медленно
меня с ног до головы и начал: