— Понятно, — кивнула она, очень внимательно выслушав меня. — И
надолго это?
— Если не трогать, недели на две-три должно хватить. Потом я
могу подновлять до тех пор, пока ваши девушки не затеют сметать
пыль и паутину с потолка. Как только они размажут линии рун, надо
будет всё вычерчивать сначала.
Сира Катриона покивала, помялась немного и задала вопрос,
который явно рвался у неё с языка ещё до того, как она спросила, не
тяжело ли было зажигать разом три с лишним десятка светляков:
— А внизу и на лестнице сможете так? Можно не на потолке, а на
стене, чтобы не так сильно голову запрокидывать, и вообще…
— Просто удивительно, как вы терпимы к магам, — не сдержавшись,
тихонько фыркнула я.
— Если бы Девятеро не желали существования магии и магов, —
возразила она, — не было бы ни магии, ни магов, чтобы бы там ни
говорили жрицы. Знаете, с моего владения Агата Голд остатки
проклятия снимала, злая страшная ведьма, а не жрец-экзорцист. А уж
от стихийных магов вроде вас с госпожой Винтерхорст я вообще
ничего, кроме пользы, не видела. Я плохая прихожанка, сира
Вероника. Исправно плачу десятину, жертвую деньги, когда бываю в
храме, но надеюсь всё больше на людей и нелюдей, а не на богов. С
людьми и не людьми договориться всяко проще… У вас спина
разболелась? — внезапно спросила она. — Вы так стоите, словно
ищете, на что опереться.
— Вы всегда так внимательны к тем, кто вам служит?
— А куда деваться? — сира Катриона невесело усмехнулась. — Если
я не буду своих людей беречь, новых-то я где возьму? Идите к себе,
сира Вероника, я к вам Лидию пришлю с мазью, чтобы плечи и спину
вам растёрла. И не вставайте до обеда. А на лестнице и в холле
правда что надо на стенах рисовать, а не на потолке. К тому же над
лестницей ещё попробуй дотянись до потолка. Да и со ступенек,
потянувшись, загреметь недолго.
Ко мне в самом деле почти сразу пришла управительница, бойкая
тётка из тех, что командуют без разбора и прислугой, и хозяевами.
Размяла и растёрла она меня умело и привычно, объяснив, что и
покойному сиру Руфусу поясницу вечно приходилось лечить, и сыну
его, безвременно погибшему, без конца надо было то спину, то ноги
промокшие растирать: всё-то его носило по лесам-по полям в любую
погоду. Да и сама сира Катриона только в последние два-три года
хоть часть работы приучилась перекладывать на других, а то и её всё
носило, как брата покойного, по полям да по лесам. Пошлите Девятеро
здоровья господину Меллеру, говорила Лидия, тщательно размазывая
пахучую жирную пасту по моему загривку, переупрямил-таки супругу,
заставил поменьше забот на себя взваливать. Хотя сира Катриона всё
равно так и рвётся сама разобраться с любой ерундой, чуть только
что-то пойдёт не так. Вся в матушку, пошлите ей Девятеро удачного
перерождения, та тоже была уж до того беспокойного нрава!