Милена не хотела разводиться.
Она хотела выкручивать ему яйца.
Долго.
Со вкусом, с толком, с расстановкой.
Милена продолжала жить в его доме за его счёт. Потому что не
могла же оставить дочь с таким подонком? И с собой она забрать
Ариночку не могла: кровиночку же нужно на что-то кормить. А то, что
жена тоже кормилась тем, что покупалось якобы для дочери, так не
будешь же еду изо рта у неё вырывать? Хотя из этой акульей пасти
попробуй вырви. К тому же, пока Милена ела, она хотя бы молчала.
Потому что нескончаемая песня на тему: «Твои измены разрушили наш
брак!», «Из-за тебя Арина ревёт по вечерам, вместо того чтобы
готовиться к экзаменам», «Ты испортил мне жизнь, из-за тебя я в
депрессии и вот-вот умру» и так далее и тому подобное окончательно
отбила у Германа желание появляться дома в то время, пока там была
всё ещё жена.
- Так чего, говоришь, она хочет на этот раз? – Гера опёрся о
тренажёр и бросил взгляд в панорамное окно, за которым виднелся
усыпанный снегом лес. Из-под белоснежных шапок выглядывали тёмные
колючие лапы. Какой поэтический образ пропадает втуне!
- Половину инвестиционного фонда, - повторил Антон.
- Слушай, что курил её адвокат?! Он что, не понимает, что фонд
мне не принадлежит? Ни уставной капитал, ни, тем более, паевой. Я –
всего лишь управляющий! Палыч, у Милены же диплом по экономике! Как
можно не понимать таких очевидных вещей?
- Если бы ты оплачивал обучение своей драгоценной не столь
щедро, возможно, что-то из контрольных и курсовых она бы всё же
решала сама, - не удержался от колкости Данин.
И здесь Герману нечего было возразить. Адвокат – это вообще
такой человек, с которым лучше не спорить.
- Гера, попытайся с нею договориться. Выясни, чего она хочет. И
дай ей это наконец.
- Антон, она хочет денежков. Много. Навсегда. А я ей их давать
не намерен. К тому же у меня столько нет, сколько она жаждет. А
если и есть, то ей об этом знать не надо. Хочет половину фонда? Ну
я тоже хочу. Хоть что-то нас объединяет. Благодарю, друг, за добрые
вести. – Герман подал руку адвокату. – Спасибо, что заехал. Извини,
что я ничем тебя не угостил.
- Не извиняйся. Ты мне платишь деньги. И пока в твоём дома
проживает твоя гюрза, я здесь в рот ничего не возьму. И тебе не
советую, ‑ оптимистично закончил Данин и поднялся. – До
встречи.