Мужчина вздрогнул и замер, словно перестав существовать в этом мире и переместившись в тот, который с недавних пор не давал ему возможности ни жить привычной жизнью, ни чувствовать себя частью той, куда его вышвыривало по причинам самому не ведомым и непонятным…
Он каждый раз с нетерпением ждал этого перемещения.
Ждал и боялся…
Его снова встречал Город.
Город, подобного и равного которому нет в привычном реальном мире.
Город, откуда-то знакомый и в то же время неведомый, вновь открыл ему свои объятия…
2. Часть первая. Глава первая. Махтанбад
Во всем подлунном мире нет города прекраснее, чем Махтанбад.
Расположенный на пересечении караванных путей, город рад каждому путнику, спешащему раскинуть торговый шатер на базарной площади.
Примет Махтанбад и мудреца, ведомого надеждой обрести последователей, и лицедея, желающего усладить взор и слух тех, кто придёт вечером увидеть представление, и дервиша, решившего передохнуть под сенью тутовника, чтобы затем продолжить свой бесконечный путь в поисках никому не известной истины. Ну а уж о тех, кто привел караван нагруженный тканями, специями, зерном и утварью – и говорить не приходится! Город живет торговлей. Именно она обеспечивает Махтанбаду процветание и благоденствие.
Каждый, кто получил возможность отдохнуть, продать привезенный крам, и развлечься, прежде чем отправиться домой, удивляется жителям города, чьи лица полны счастья и покоя.
Словно нет в мире ни бед, ни войн, ни смерти.
Мужчины города стройны и широкоплечи. Им без особых усилий удается овладеть любым мастерством, а потому Махтанбад становится всё краше с каждым годом.
Жительницы Махтанбада изящны и волооки. Черные косы и разноцветные юбки развеваются и вызывают восторженные взгляды, когда женщины кружат в танце на площади перед дворцом падишаха в праздничные дни.
Дети послушны и опрятны. С ними у родителей никогда не бывает проблем.
Великолепием города любуются птицы, пролетающие высоко в небе.
Острые шпили храмов вонзаются в ярко синее небо.
По утрам над Махтанбадом слышится крик жрецов, призывающий жителей к первой молитве, возносимой духам пустыни.
Крик, разбудив горожан, отражается от непроходимых джунглей, раскинувшихся за городской стеной, и возвращается тихим эхом обратно, дабы проникнуть в каждый из приземистых домов, окруженных зарослями тутовника и роз.