Встала перед полкой. Закинув голову, рассмотрела большую картину.
Девять мужчин. Четверо стояли, пятеро перед ними сидели на стульях. Картина достаточно качественная. Возможно даже сделано с фотографии. Свет из окна совсем мерк, и я почти ничего не разглядела. Мужчины казались одинаковыми: волосы русые, лохматые, чёрные костюмы, белые рубашки и галстуки. Похожи друг на друга. Но при близком рассмотрении выяснилось, что те, кто стояли, были выше и шире в плечах. А которые сидели, поменьше ростом, но не факт, что моложе. У крайних волосы седые.
Прошла вправо на лестницу.
Второй этаж встретил меня темнотой, запущенностью и тишиной. Лестница на третьей этаж одна и вела она справа от меня. Очень крутая. Не полезу.
Прошла по скрипучим деревянным половицам. Где деревянный пол, а где ковровые дорожки кинуты. Как в общежитие или отеле, длинный коридор. Двери открыты, часть закрыта.
Образовалось светлое пятно в сумраке. Из одной комнаты лил приглушённый свет.
Я заглянула внутрь.
Комната оказалась красиво обставленной, прямо домашняя обстановка. Жилая, похоже. В ней пахло костром.
На полу лежали пушистые ковры. Стоял деревянный диван с мягкими подушками, насыщенного синего цвета. Пустой столик перед диваном. В помещении три окна, закрыты снаружи, а внутри прикрыты занавесками, и казалось, что за окнами просто ночь стоит.
Достаточно света. чтобы всё разглядеть. Я вначале подумала, что свет попадал в комнату из последнего незанавешенного окна у большой двуспальной кровати с обшарпанной спинкой. Но свет был теплящийся, и я, сняв промокшие сапоги, вступила на мягкий ковёр.
— Есть кто? — тихо спросила я, оглядываясь по сторонам.
Ковёр с высоким ворсом оказался тёплым, ступни утонули в нём и почти сразу стали греться.
Я прошла по большой комнате. Деревянный пол, кровать с подушками и одеялами, укрыта старинным коричневым пледом. У неё ящик деревянный, над ней светильник и… О! Радость, розетка! Не факт, что штепсель подойдёт, но хотя бы надежда.
А вот то, что не сразу я разглядела при входе, таилось в углублении. Напротив окна и кровати закуток. В нём печь и камин. Камин странной формы, похож на перевёрнутый тандыр. То есть жерло. И в нём горел огонь.
Вокруг навалено веток и дровишек. Никаких приличных палений, всё кое-как наломано, да и покидано.