– Только этого и не хватало. Как крещеный христианин, я знаю о ком ты говоришь. А как пагонист по вероисповеданию, я прекрасно понимаю, что мне в случае неудачи нашего предприятия грозит.
– Хорошо, что мы друг друга поняли, теперь давай проработаем детали и помни – никому доверять нельзя.
– Я это учту.
И два заговорщика уткнулись в составляемый план, пытаясь вычислить дальнейшие шаги оппонентов и место хранения искомой картины.
Слухи разлетелись быстро. Художественный мирок, как та песочница, где задом друг к другу толкаются дети и, стоит в ней кому-нибудь выделится, так сразу все участники игры бросаются выкладывать из песка одни и те же «куличики», спрос на которые растет по мере увлеченности всех этим процессом. Так и в нашем случае, акции Николоса, как художника, после аукциона, резко взлетели вверх и все его работы, даже не очень удачные, пошли нарасхват, вызвав массу подражателей, что принесло счастливцу нешуточные прибыли. Он стал не только богат, но и знаменит. В высшем свете только и разговоров было, как великолепно он пишет картины и о том, кто и насколько близко с ним знаком. Посыпались заказы от натюрмортов до портретов, на которых, если честно, Николо халтурил, почувствовав вкус к шальным деньгам. Единственно к чему он относился по-прежнему серьезно, так это к картинам по мотивам мифов древней Греции, выставку которых он усердно готовил, доводя уже написанные работы до уровня, сопоставимого с совершенством. Отдаваясь творчеству с тем энтузиазмом, которое неплохо обеспечивалось попутными заработками, он во главу угла ставил свой вернисаж, обещанный Гамлетом, как приятелем и весьма успешным галеристом, так выгодно реализовавшим его талант один раз, а значит способным повторить это достижение снова. Николос на удачу очень рассчитывал, мечтая не только заработать, но и оставить свой след в истории мирового искусства.
Гамлет подъехал в мастерскую на Арбате, где вполне себе вольготно, после обретенной известности, расположился любимец фортуны, окунувшись в свое творчество с головой. Николо фанатично работал над картиной «Цветок папоротника», которая никак не давалась, и визит Гамлета был не совсем кстати. Но куда денешься от приятеля, приехавшего, к тому же, обсудить неотложные дела:
– Приветствую любимца Мельпомены, сожалеющей о всех тех, кто бросает вызов воле небес, и баловня других восьми муз, составляющих свиту самого Аполлона.