некто, посланный Затмением, попытался убить её с помощью
чёрного фламберга. Как он подобрался к сердцу, куда в теории могли
проникнуть лишь хозяева – неизвестно, но это точно был не хозяин.
Почему не довёл дело до конца – загадка. Полночь лишь почувствовала
страшную боль, затем нарастающую слабость, и, возможно, погибла бы,
если бы не усилия Роланда фон Харгена. Покушение со стороны
Затмения выходило за любые рамки обычного противостояния замков,
которое Полночь воспринимала как должное. Разумеется, вечные замки
сражаются, так было всегда. Когда я рассказал об угрозе со
стороны Полудня, она лишь отмахнулась. В её системе координат
худшим вариантом был лишь временный хозяин-захватчик, назначенный
«старшим братом».
Я вспомнил «Сжатую хронологию
противостояния Полуночи и других вечных замков». Сотни, тысячи,
десятки тысяч сражений, неисчислимое число жертв. Война,
растянувшаяся на целые эпохи, была для неё такой же нормой, как и
порабощение душ.
Затмение, обезумев или нет, пыталась
решить проблему радикальным способом. Мне предстоит найти иной
путь.
Рукоять проклятого оружия, кстати,
пришлось забрать с собой. Нельзя было оставлять его рядом с
сердцем, требовалось как следует изучить и, в идеале, уничтожить.
Полночь любезно согласилась помочь с поисками деталей драконьей
кузни, для неё этот проект выглядел столь же новым и интригующим,
как и для Луны.
Вопросы продолжались, хотя в какой-то
момент я почувствовал, что начинаю выдыхаться и держался на силе
воли. Например, она не видела никаких проблем в союзе со Знающими,
особенно с Князем в Жёлтом, который «помогал и развлекал» многие
тысячи лет. Правда, чем дальше, тем больше он хотел взамен, а
раньше было не так.
С Шар’Готом Полночь предпочитала не
контактировать, так как «он жадный», а вот визиты Альхирета её
скорее забавляли. Но его недавняя грубая выходка вызвала
раздражение и обиду, так что ему в этих стенах больше были не
рады.
Были и другие Знающие, рангом
поменьше, с которыми я пока не сталкивался. Возможно, видел на
балу, но не заострял внимания, а сведения от Полуночи сводились к
односложным эпитетам в череде мелких союзников и неприятелей.
И ещё один, безликий и бесшумный,
названный Наблюдателем, который «слегка тревожил» мой замок. Князь,
значит, не тревожил, а Наблюдатель – да. Теперь и мне стало
несколько неуютно.