Сон прервался за два часа до заката. Сумерки за окном ещё не
сгущались, но свет солнца уже приобрёл густой медово-золотой
оттенок, который так любил Эл.
Демоноборец оделся и облачился в доспехи, которые были довольно
простыми и лёгкими: мало что могло причинить серьёзный вред мёртвой
плоти; надо было лишь заботиться о том, чтобы не потерять руку или
ногу. Он пересел за стол и достал револьвер. Откинув барабан,
высыпал патроны и расставил их столбиками в ряд. Оружие было
старое, его приходилось регулярно чистить и смазывать. Постепенно
это приобрело у Эла характер ритуала – перед тем как отправиться на
охоту, он перебирал револьвер вне зависимости от необходимости. На
правой стороне была выгравирована надпись на давно мёртвом языке –
«Помни о Легионе». На стволе имелись две глубокие царапины.
Перламутровая рукоять могла похвастаться трещиной. Демоноборец знал
каждый миллиметр своего оружия.
Патроны он покупал самые обычные, но пули вытаскивал и заменял
на особые, сделанные из сплава железа и серебра. Время от времени
приходилось обращаться для этого к какому-нибудь оружейнику, а
подобные мастера попадались нечасто, так что Эл берёг запас,
попусту не тратил. Свинцовые же пули продавал тем, кто снабжал
владельцев револьверов, чьи враги имели человеческую или животную
природу. После Великой войны осталось много оружия. Самого разного.
Выжившие им активно пользовались, пока оно не вышло из строя, а
запчасти не закончились. Теперь даже револьвер был редкостью и
стоил огромных денег. За него вполне могли убить. Впрочем, из него
– тоже, и это зачастую вынуждало держаться подальше от владельцев
смертоносных игрушек.
Охотник вставил патроны в перебранный револьвер, защёлкнул и
крутанул барабан, чтобы убедиться, что всё работает, как надо. В
этот момент в дверь постучали. Уверенно, но в то же время
вежливо.
- Кто? – коротко спросил Эл.
- Коллега.
Голос был мужской. Значит, явился демоноборец, тоже
остановившийся в «Тявкай-не-тявкай».
Эл убрал револьвер в кобуру под плащом.
- Что угодно?
- Поговорить. Было бы здорово, если б ты открыл дверь.
Перекрикиваться через неё не очень удобно. Да и тема не такая,
чтобы делиться ею со всеми.
Охотник поднялся, сделал несколько шагов и отодвинул засов. На
пороге стоял мужчина чуть ниже Эла, коренастый, с живыми серьёзными
глазами и обветренной кожей. От него пахло конским и человеческим
потом, мясом, хлебом и чесноком. А ещё кожей, из которой была
пошита его одежда.