— Говорю — может, он у вас редкий, может, кто специально похитил
его?
— Зачем? — ахнула она.
— Чтобы продать, на ярмарке! Вот у кого еще такие собаки есть,
как у вас?
— У мельничихи двое, да у кузнеца одна, — принялась загибать
пальцы девушка, — Вроде все.
— Не удивлюсь, если в скором времени и они пропадут! — с
горячностью ответил архимаг, одновременно задев ногу Фила под
столом, намекая на повторение банкета.
— Думаю, вряд ли, — взял слово парень, в запасе которого не было
еще одного такого же блюда, — просто потерялась; может, в лес
сбежала?
— Она вернется? — робко спросила девушка архимага, явно в
надежде на положительный ответ, словно он решал все на свете.
— Обязательно! — подвел черту тот, — Я лично возьмусь за поиски,
и буду посещать вас с новостями.
— Спасибо, — порозовела она. — Очень вкусно, спасибо, —
пошаркала она ложкой по дну тарелки.
— Я вас провожу, — архимаг вновь стал виться вокруг и
действительно дошел с ней до улицы.
— Как-то это все же неправильно, — подала голос Аркадия с
печи.
— Собака радует хозяйку даже после смерти, разве это не чудо? —
ответил Фил, облизывая ложку.
— Да ну вас, — грустно отмахнулась девочка, переживая скорее
из-за того, что ее порция оказалась съедена. Ну и что, что собака —
вон как ее хозяйка-то уплетала, и ничего.
— Хороша, — выдохнул архимаг, заходя в комнату.
— Окстись, ей двадцать пять, — призвал к его разуму Фил,
улыбаясь.
— Старый извращенец, — буркнула Аркадия в поддержку.
— Кто бы говорил! Твоему мужу вообще десять лет.
— Он мне не муж!
— Может, добавку? Не-жена все равно не будет, — донесся до
Аркадии тихий голос Фила.
— Руки прочь от моей порции! — демоном проревела девочка и
слетела с печи.
Некоторое время тишину помещения нарушал только стук деревянных
ложек о деревянные же тарелки.
— Люди куда-то идут, — Аркадия обратила внимание остальных на
людской поток за окном.
— Причем, вверх, а не вниз, как должны бы утром, — задумался
Фил.
По улице пробежала мама, забежала внутрь двора и через пару
секунд стояла в дверях.
— Собирайтесь, лесоруба казнить будут, — выдохнула она тоскливо,
закусила нижнюю губу и отвернулась, — дядьку вашего.
Путь наверх не выглядел траурной процессией, скорее наоборот —
мелькали праздничные наряды, местами над толпой звенел веселый
смех, перемигивались и улыбались друг другу девушки с парнями.
Хлопали двери домов, добавляя к людской массе новых участников,
разносились по улице громкие приветствия, словно не в небольшом
селении живут, а за многие дни пути друг от друга, и увидеться им
удалось только сегодня.