— Все по вашему слову, — глубоко поклонился Аэнти, ухмыляясь в
роскошные усы.
«Если бы все было по моему слову, — досадливо поморщился барон,
— не побелела бы голова раньше времени».
С момента торжественного наложения на голову медной короны
барона, не было и месяца без крамольной мысли: «Зачем же я полез во
все это?». Все задумывалось осторожно, готовилось вдумчиво,
проводилось стремительно, праздновалось с размахом — первые дни
были невероятно счастливыми и до сих пор согревали черствую душу
местного владетеля. Потом было иначе — подлые удары в спину с
улыбкой на лице, отрава в колодце, охотничьи срезни из гущи леса...
И как только короли настоящих держав умудряются жить столько лет,
если барон паршивенького селенья был вынужден сутками не спать,
опасаясь за свою шкуру? Естественно, на каждое покушение его
сподвижники отвечали кроваво, вырезая всех, кто мог хоть как-то
быть причастным. Что характерно — ни единой молнии с ясного
неба.
Через полгода уже никто не рисковал даже поднять глаза вслед
господину, но пришла другая беда — на этот раз былые товарищи
решили возвыситься, посчитав выскочкой нынешнего владыку. Снова
кровь — уже меж своих. А дальше — налоги, которые не собираются;
урожаи, которые нечем обрабатывать; ропот, споры с храмовником,
голодные зимы, зверье из леса и сотни бед, главным виновником
которых по традиции называли его. В те годы барон уже не рад был
называться бароном.
Ситуацию спасли торговые люди, на стоянку которых в свое время
удачно набрели охотники. Цены они давали жалкие, предпочитая обмен,
а не плату звонкой медью и серебром, но иные вещи были куда дороже
золота — инструмент, железо, механизмы. Пришлось подтянуть пояса —
деревенским, разумеется. Вышло не очень хорошо — стали утаивать,
прятать продукты. И раньше прятали — примерно столько же, но сейчас
эта доля стала куда ощутимее, хотя и не изменилась количественно.
Не помогали внезапные набеги на дома и вскрытие подвалов — местные
оказались хитрее. Да и как ты проверишь — сколько выросло на том
или ином подворье? За каждым не уследишь — верных людей столько
нет.
Потому всех и загнали на общее поле, а животинку — в общее
стадо, возвращая домой для ухода — не станут же баронские стражники
обиходить скотину? Не кони ведь, не по чину. А дальше — кто
работал, получит долю от господских щедрот. Кто не работал — желуди
и остатки зимней ягоды там, где голодные лесные хищники ждут. И что
характерно — снова ни единой молнии.