— Я подняла жилу. К поверхности. Вода намоет. Не сразу, — мысли,
искаженные болью, вырывались отдельными фразами.
— Тогда еще ладно, — вздохнул он. — У меня есть к тебе деловое
предложение. Хочешь жить?
— Да! — сразу ответила она, чувствуя, как утекают мгновения.
— Г-хм. Я хотел поговорить о внуке. Он дорог мне. Скоро выйдет в
город — не останется в деревне. Я хочу жить тут. Вы же, молодые, не
можете сидеть на одном месте.
— Он же темный... — нашла в себе силы удивиться Аркадия.
— У всех нас есть недостатки, — примирительно развел руками
архимаг.
— Он человека в зомби превратил!
— Не человека, а мародера. За мародерство — смерть.
— Где вы такие законы нашли: за все — смерть? — нашла в себе
силы пошутить Аркадия.
— Мои законы, вполне нормальные, — хмыкнул Кеош.
— Но это — другой мир!
— Мои законы там, где я, — пресек возражения архимаг. — Вернемся
к сделке. Я останусь тут, не пойду за внуком. Поэтому я хочу, чтобы
ты последила за ним. Если исправится — пусть живет. Если нет —
убьешь его. Кроме этого — само собой — приберешься за собой в
деревне. Никаких каверн, никаких волков.
— Я согласна! — выдохнула Аркадия из последних сил, закрывая
глаза.
— Я и не сомневался, — шепнуло где-то очень рядом.
Девочка открыла глаза и обнаружила себя сидящей на полу, в том,
что было коконом. Холода в теле не ощущалось, тело привычно
преображалось — словно и не было яда несколькими мгновениями
раньше. Архимага тоже не было. В голове словно разорвалась струна —
больно, звонко, обидно. Вслед за этим чувством, Аркадия разревелась
так, как, быть может, она это делала лишь в самой ранней юности.
Только через несколько минут она нашла в себе силы подняться с
места, вылезть в окно и деревянной походкой двинуться к дому.
Клочки паутины оставались на высокой траве, освобождая ее от
остатков кокона.
Как это часто бывает, когда хочется одиночества — навстречу
вышла мама, вытирая руки тряпочкой.
— Милая, обидел кто? — зашептал теплый мамин голос. — Ой, какая
ты красивая! — ахнула она.
Аркадия остановилась и с удивлением оглядела себя — изумительной
красоты платье на ее плечах казалось кусочком сказки в затяжном
кошмаре. Но это не тот фасон, который она задумывала! — пронеслась
мысль. Было в нем что-то знакомое — но что?
Рядом присела мама, нежно обняла и погладила по волосам.