Сейчас опять начнутся стенания и уговоры!
- Вы… Здесь?.. – удивленно промямлила она, глядя на Игоря, а тот в свою очередь отступив с прохода, жестом предложил ей войти.
- Я забираю Юлю и ее отца! – громыхнул его голос и эхом разлетелся по небольшой трехкомнатной квартире. Прозвучало так, словно матери только что вынесли приговор и обжалованию он не подлежит. – Вы останетесь здесь…
Ну, а что? Все четко и по делу, ровно так как любит Игорь – сказал как отрезал, но вот матери это явно пришлось не по вкусу. Судя по изумленному выражению лица и бегающим глазам, она судорожно пыталась сообразить что ответить на выпад Лазарева.
- Но как же? – наконец отмерла женщина. – А я? Что же со мной теперь будет?
Как и ожидалось мать начала чуть ли не голосить. Она в панике бросилась в кухню и с порога упала передо мной на колени. Вот только я не поняла, это было сделано специально или она упала запутавшись в полах длинного пальто.
- Юленька, доченька, прости меня… - взвыла совершенно незнакомым голосом. – Я ж не смогу одна! Как я без вас буду?!
Признаюсь, глядя на нее в этот момент, мое сердце дрогнуло и первым порывом было помочь ей подняться и успокоить. Но Игорь ледяным взглядом пригвоздил меня к месту, он будто говорил: «Не смей! Не трожь!».
- Хватит! – гаркнул он на мать, но та словно не слышала.
Женщина цеплялась за мои ноги и плакала навзрыд. А я глянула сначала на сиделку – та с отрешенным видом наблюдала за всем действом, будто ее совершенно не волновало происходящее, а затем на папу, который нервно дергал губами в тщетной попытке что-то сказать.
Увидев это, я тотчас пришла в себя: схватила мать за дрожащие руки, с силой оторвала их от себя и наклонилась к папе:
- Папуль, все хорошо, мы сейчас уедем отсюда туда, где будет спокойно.
На удивление, отец моментально затих и расслабился.
- Жанна Евгеньевна, соберите, пожалуйста папины вещи. – обратилась я к сиделке, которая, обойдя сидевшую на полу мать, мигом вынырнула из кухни, словно только и ждала разрешения покинуть комнату.
- Ю-ю-юленька-а-а… Как же я теперь буду-у-у… - новый акт плача и нытья, начался точно по расписанию.
Я знала, что мама просто так не успокоится, но у меня и в мыслях не было, что всегда гордая и уверенная в себе женщина будет так унижаться. Догадка быстро осенила меня и я тут же решила озвучить ее: