В ответ на мой возмущенный взгляд он мягко улыбнулся.
— Ни к чему вас не обяжет, уверяю, — и поспешил ретироваться,
очевидно заметив, что я уже готова обложить его матом похлеще, чем
пьяный грузчик.
Пару минут я сидела и потягивала кофе, пытаясь вернуть себе
душевное равновесие, и старалась вообще не смотреть в сторону
пакета. Но любопытство победило и я все же осторожно сунула туда
нос.
Презент действительно оказался чисто символическим: какой-то
травяной чай и темный шоколад с орехами. Приемлемо, сойдет за
извинения.
Я поспешила спрятать пакет в ящик стола, и как раз вовремя: в
кабинет вплыла Юлия Петровна. Она тепло поприветствовала меня и
рабочий день начался.
К обеду я не чувствовала себя такой уставшей, как в другие дни
работы на кафедре. Возможно потому, что сегодня никаких статей на
проверку мне не выдали, и я могла сосредоточиться на основной части
работы. К обеду решила не забивать голову книгами и просто посидеть
в столовой. Но насладиться спокойствием не удалось: Тарковский,
заметив меня за крайним столом у окна, не спрашивая позволения
опустился рядом.
Да чтоб тебе искалось, назойливый какой!
Мой возмущенный взгляд не укрылся от внимания князя. Оправдывало
его только то, что другие столы в обеденный час заняли студентны.
Что ж, ладно, пусть сидит. Лишь бы молчал.
Владислав действительно не пытался завязать беседу какое-то
время, но именно в тот момент, когда я поверила, что мы просто
спокойно пообедаем и разойдемся, он все же нарушил тишину.
— Вы наверняка много слышали о некоей восходящей звезде
публицистики, которая пишет под псевдонимом «Эхо»? — какбы
невзначай спросил он.
Я подавила вздох, пытаясь придумать, как бы увернуться от этого
разговора.
— Очевидно слышала. Вам это должно быть известно, если вы читали
недавние новости, — о моем якобы знакомстве с «Эхо» растрепали во
всех газетах.
— Что вы думаете о недавней его публикации? — продолжил князь
светским тоном, но за этой необременительной беседой мне чудился
какой-то подвох.
— Оригинальный ход мысли, — медленно ответила я. — Хотя,
возможно, немного опережающий время. Впрочем, как представительница
работающей аристократии я не стала бы спорить с тем, что
утверждается в этой статье.
— В самом деле? — саркастично улыбнулся князь. — Вы готовы
согласиться с тем, что созидательный труд — это благо и право
каждого человека, независимо от происхождения?