Некое существо, нетрезвое и грязное,
прилипло к Арине, недвусмысленно сопя и ерзая. Рука как бы случайно
передвигалась туда-сюда вдоль края куртки по бедру, обтянутому
джинсовой юбкой.
- Как вам не стыдно? Прекратите! -
робко пропищала Арина, делая жалкие и безуспешные попытки
отодвинуться.
Вместо ответа, все так же молча,
спокойно, нетрезвая особь мужского пола запустила вторую лапу под
куртку жертвы.
Девушка начала неумело брыкаться и
отпихиваться. Из порванного пакета под ноги врагу покатились
яблоки, недорогие, все в пятнышках, их продавали старушки у самой
остановки. Арина истратила на это подобие фруктов свою последнюю
бумажку.
- Отпустите! Прекратите!
С надеждой на помощь она оглянулась
- мужчины отводили взгляд или улыбались, наслаждаясь
представлением, женщины делали каменные лица. Конечно, никого это
не касалось. Пьяный наглец расстегнул и задрал Аринину юбку.
- Да что же это такое?!...
Она бросила уже ненужный пакет и что
есть силы толкнула обидчика в грудь. Враг замер, ругнулся, сплюнул
и ударил Арину по лицу. Раз. Другой…
Троллейбус дернулся и остановился.
Поскальзываясь на яблоках, толпа хлынула в полураспахнутые двери
мимо растрепанной униженной девушки, мимо ухмыляющегося обидчика.
Арина так растерялась, что не попыталась улизнуть вместе с
выходящими. Откровенно развлекаясь, мучитель пнул ее в голень. Ноги
подломились, и Арина с тихим писком упала на колени.
Что-то мелькнуло у самого лица.
Неожиданно подал голос бывший палач. Вопль, полный боли и испуга,
заполнил салон.
- Вставай.
Избавитель помог ей подняться.
Краснея от неловкости, стыда, она застегивала юбку. Смотрела в пол.
И не могла выпрямиться.
- На.
В руку лег большой, в коричневую
клетку, мужской носовой платок.
- Вытри слезки.
Она послушно промокнула глаза.
Стерла плевки с куртки. Наконец решилась взглянуть на неожиданного
заступника. Тот как раз общался с хулиганом.
- Ты мне руку сломал, гад! - ныл
усмиренный мучитель, стоя на четвереньках.
- Палец, один-единственный. А в
следующий раз шею сверну, - спокойно отвечал новоявленный Дон
Кихот. Бабуси с авоськами и две необъятных габаритов женщины
принялись опекать покалеченного "страдальца". Помогли ему встать.
Усадили на освобожденное сиденье. Самая голосистая "сестра
милосердия" размахивая руками, завопила: