– Я готова.
Он смотрел на нее сверху вниз
неодобрительно и сурово.
– В чем дело? – мгновенно вспыхнула
Арина.
– Этот лохматый джинсовый ужас
собирается вальсировать при свечах?
– Что? Мне Вася сказал...
Федор легко коснулся ее щеки
указательным пальцем.
– Тс-с. Бабушку разбудите. Допускаю,
что он не в курсе, или по простоте душевной путает фрак с ватником.
Запланирован романтический вечер, так что, сударыня, бальное платье
и атласные туфельки вам совершенно необходимы.
Арина сердито топнула ногой.
– Что за чушь!?
– И верно. Я тороплю события. У нас
еще уйма времени. Будут карета, драгоценности и кружева…
– С вами все в порядке? – тихо, но
свирепо спросила девушка.
И Федор ответил с подкупающей
искренностью.
– Разумеется нет.
Спор прервала Елена Львовна, холодно
подытожив:
– До свидания!
– Нас гонят? Мы не гордые. Мы
уйдем.
Он протянул руку, и в его большой
ладони совершенно утонула узкая кисть Арины.
– Вперед!
У подъезда стоял потрепанный
газик.
* * *
– Ага! И в это безобразие я должна
была грузиться в бальном платье? – съязвила девушка.
– Нет, но телега по путникам. Вышли
бы вы, мадемуазель в шелках и парче, и стоял бы здесь тогда...
– Катафалк.
– Вот маленькая язва! Лучше скажите,
где в вашем городишке приличные продуктовые магазины.
– Возле рынка и в центре.
– Мадемуазель желает ананасов к
шампанскому?
– Мадемуазель равнодушна и к тому и
к другому.
– А зеленые яблоки вы уплетали за
обе щеки.
– Яблоки большие и зеленые – моя
слабость.
– Запомним.
Он провернул ключ, газик тихо
тронулся с места.
– Не против музыки?
– Смотря какой. Если меня собираются
родной попсой потчевать, категорически отказываюсь.
– Вот и славно. Будем слушать мою
кассету.
Из динамика полились первые
аккорды.
– Сойдет?
– Любовная тема из «Крестного отца».
Вы попали в десятку, сэр. Мой любимый фильм и одна из самых любимых
мелодий.
– Видите, я не безнадежен. И если
меня пообтесать...
– Это вряд ли. Где удастся подобрать
инструмент, который не затупится о вашу шкуру?
Федор засмеялся. Они как раз
остановились под светофором, красные отблески зажглись на лобовом
стекле, крупная львиная голова мужчины отражалась в нем точно в
заколдованном зеркале с ореолом огней в волосах. Или то была
царская корона? Арина шумно вздохнула, понимая, что теперь Федора
не удастся «стереть» из памяти простым волевым усилием.