Арина села на полу, подобрав ноги,
закусила губу и вдруг разразилась неудержимым потоком слез.
Разумеется, это решительно ничему не
могло помочь. Православная вера и та учит, что отчаиваться –
грех.
Разумеется.
Но Арина поскуливала, тихонько,
чтобы не пугать старушку, часами. Обычно по ночам. Днем еще
держалась. Дина Петровна не успела закрутить даже плохонькой
интриги на предмет изгнания строптивой Родионовой из коллектива.
Арина уволилась по собственному желанию накануне Нового года...
***
«... Бунтаро работал целый день,
захваченный смирением физического труда...» Ну, или почти так.
Арина вспоминала этот эпизод из саги Д. Клавела бесчисленное число
раз.
Свирепый самурай – и тот не гнушался
простой работы, подчиняясь церемониалу классической чайной
церемонии. Что уж нам, грешным? Впрочем, все было чистой воды
притворством. Никто не гнал ее мыть полы в гимназии. Сама
напросилась. Родители складывались и платили по восемьдесят рублей
в месяц за уборку каждого класса. Арина приходила к семи вечера и
успевала до полуночи вылизать десять кабинетов. Полчаса на каждый.
Почти что рекорд, если учитывать отменное качество.
Учителя заметили аккуратность
новенькой.
Завуч попросила по субботам наводить
глянец на ее квартиру.
Засверкали стекла, люстры и
зеркала.
Воспряли духом и зацвели комнатные
растения.
Отглаженное постельное белье ровными
стопками загрузилось в недра комода.
Постепенно круг обязанностей Арины
рос. Муж Людмилы Георгиевны был большим человеком и не жалел денег
на прихоти и капризы единственной женщины, которую уважал, любил,
ценил и боялся.
Арина стала проводить дома у
Семеновых все выходные. Молчаливая, замкнутая служанка нравилась
семье.
– Арина, мы добавим тебе еще рублей
двести, займись нашей одеждой. Постирать, погладить, а?
– Я не успеваю.
Это не было попыткой набить цену.
Арина сознательно не оставила себе ни единой свободной минуты.
– А сколько ты зарабатываешь в
гимназии, если не секрет?
– Восемьсот.
Речь, естественно, шла о рублях.
– И триста пятьдесят у нас.
Негусто.
Арина промолчала. Пару месяцев назад
она ухитрялась существовать на меньшую сумму (пенсия бабушки и
время от времени выдаваемая на заводе зарплата).
Вытирая тарелки и складывая их в
шкаф, она смотрела на свои маленькие руки в зеленых хозяйственных
перчатках до локтя.