Выселки. Вагончик. Глубоко в лесу. Низкий холм посреди болот с шикарным сказочным названием Фэйри-Хилл3. Там, вдали от цивилизации, им и предлагалось жить.
– Но вагончик только на четверых! – Сказал кто-то.
– Давайте кого-нибудь выпихнем, – предложил Мишель.
– Его! – Все обернулись к нему, Винскому, нескладно рыжему и волосатому.
– Ти-хо, – сказал Ту, – никого выпихивать не будем, будет спать под тумбочкой.
Уже тогда Винский показал свою удивительную способность отпугивать людей при первом же знакомстве и с еще большей силой снова, уже когда его узнавали ближе. За это он был впоследствии прозван… впрочем, сейчас не стоит говорить об этом.
Через много лет Ту любил вспоминать этот случай, и неизменно говорил: «Вспомните, ведь мы единогласно, не сговариваясь решили выпихнуть именно его!» При этом он никогда не вспоминал, как он сам вступился за него…
Глюк и Стелла появились позже. Тогда на холме под деревьями уже было несколько строений. Его увидели, идущим вверх по склону с рюкзаком, формой и размерами похожими на него самого. Из такой же оранжевой несгораемой и нервущейся ткани, как и его вечный комбинезон. Он появился и вошел в нашу жизнь пешком и незаметно, как будто всегда был с нами, но всегда оставался слегка в стороне.
Стеллу сбросили с парашютом вместе с большим тюком посылок с надписью «Лес. Фэйри-Хилл». Она не была парашютисткой, но и такое обращение (как с грузом) ничуть не испугало ее. Вообще, трудно было понять, что скрывается за этой непонимающей улыбкой. Круглая, с большими, близко посаженными глазами, она была похожа на сову, особенно когда говорила глухим хищным голосом: «Хочу какую-нибудь фруктину!» И такое строгое погребальное имя никак не вязалось с этим существом.
Винский был сумашедшим изобретателем. Мишель как-то зашел в его каморку под ёлкой. На столе стояло… нет, покоилось… нет, сУщЕсТвОвАлО нечто, мигая множеством красных и грязно-зеленых, огней.
– Что это?
– Драйвер. Слышишь, как грузит?! – Он за что-то дергал, и это начинало гудеть, что-то вращалось, шел дым, и огни разом гасли.
– Да, замечательно грузит. – Отвечал Мишель и выходил наружу прокашляться, и больше почему-то не возвращался.
Слон тоже был безумным изобретателем, хотя это не так сильно бросалось в глаза. Его произведения чаще всего были совершенно бесполезными, даже если за ними стояла изящная идея. Его последнее ненужное открытие заключалось в том, что на Холме и в его окрестностях радио- и никакого-другого- приема не было. Слон обошёл все болота с ручной антенной, наступая всем на ноги и сбивая с деревьев мелких существ, чтобы чётко установить границу. Но граница не была чёткой, и открытие осталось незавершенным.