Было тихо.
С запоздалым прозрением Джей осознал, что все
эти прекрасные ощущения — не что иное, как похмелье. Просто раньше
он не позволял себе напиваться до такой степени — и весь букет
последствий был куда слабее.
С другой стороны, невозможность толком
пошевелиться без болезненного отклика в голову и сердце заставляла
мысли плыть размереннее и лезть гораздо глубже.
Что же, его четко выверенный и продуманный за
пять лет план провалился с треском. Подумать только. Кто мог
предположить, что в идеальной Системе окажется подобная дыра? И
этой «дырой» станет именно он.
Этот мир либо слишком любит человека по имени
Джереми Расселл, либо ненавидит. И сам Джей склонялся ко
второму.
Что теперь делать, он не знал. Не мог
придумать ни одного стоящего варианта. От очевидных ходов вроде
создания собственного отряда его воротило. Джей знал себя как
никто, знал, что если найдутся те, кому он позволит идти за собой —
он непременно будет за них в ответе. Как за детей. Потому что лидер
на то и лидер: не может спасти, так обязан сдохнуть первым, выиграв
хотя бы мгновение, подарив остальным хотя бы самый призрачный
шанс…
Что-то внутри сжалось и рванулось наружу.
Слезами. Рвотным спазмом. Стоном. Кажется, ему удалось рефлекторно
повернуться набок, даже приподняться на мерзко дрожащей руке. Перед
чудом открытыми глазами все плыло в непонятной дымке, в которой
Джей с трудом распознал бьющий в лицо свет. Чьи-то руки подхватили,
заставили сесть, плеснули ледяной водой.
Но в себя привел звон оплеухи.
— Очнись, твою мать! Не умеешь пить — не пей!
Перед учеником не стыдно?!
Кастиэль. Напуган. Надо же…
Джей на автомате слизал стекшую вниз каплю,
жадно проглотил. И горько улыбнулся, сдерживая очередной порыв
отторгающего алкоголь желудка:
— Мне плохо, Кас.
Только речь совсем не о похмелье. И, кажется,
старый друг и соперник знает это лучше самого Джея. Не ругается и
не бьет, только смотрит со странным сожалением в глазах, от
которого не становится обидно.
— Пошли.
Руки высотника сильные. Да и сам Кастиэль
гораздо выше и шире в плечах — в детстве Джей ощущал себя рядом с
ним почти игрушкой, но позже это постыдное чувство было разорвано в
клочья самомнением и вечными драками. В драках Кастиэль никогда не
был лучшим — только на скалах.
Высотник заставил наклониться над ванной, и в
затылок ударила сильная струя холодной воды. Джей рванулся,
рефлекторно попытавшись выпрямиться, но Кас не позволил, и ледяные
щупальца уже забрались за шиворот, под прилипшую к телу майку,
вызывая орды мурашек, но приводя в чувство.